-Цитата от Roman Igorevich

ещё один любитель негров.

Добавлено через 1 минуту 54 секунды

за копи-паст тут в жопу ебут.

Пидор чтоли?

-Цитата от MaGnitar

-Цитата от Roman Igorevich

ещё один любитель негров.

[dps]Добавлено через 1 минуту 54 секунды[/dps]за копи-паст тут в жопу ебут.

Пидор чтоли?

пидор тот кого ебут.

Не сказать что у меня все плохо,наверно многие даже позавидуют...Да вот только дело в том,что заебало меня наше суко в рот ебаное гламурное невъебенно махающее охуенно длнинными ресницами тупое общество...заебала эта тупая реклама...блядь пойду сожру марса и отправлюсь к белой проститутке луне....заебали эти тупые люди сидящие в контакте..не сижу и ни когда не буду я сидеть в этом гавне,заебали эти тупые одноклассники со своими не менее тупыми приложениями...блядь какое-то ебнутое приложение может вычислить сколько мне жить...да в рот я ебу...заебали тупые люди которые в жару способны каким-то чудом ехать в маршрутке и хуй падлы откроют окно,а блядь откроешь так эта сидящая шалава еще и развоняется что ей дует и она заболеть может..да пошла ты нахуй пидораска...оторви свою ебаную тощую жопу к верху и ты поймешь проститутка что жарко....заебал этот телевизор...бля сколько гавно по нему идет...а НТВ сцуко депрессивный какой-то канал...блядь 10 минут посмотришь и жить не хочется,повсюду хуйня какая-то непонятная твориться...заебал стереотип навязанный обществом,что в 21 у меня уже должна быть баба,а если нет значит я гомосека...Да в рот я ебу...блядь да мне мало интересен секс,да была с 16-19 ебля а ща неинтересно,ну не хочу я ипаться,сяду подрочу и доволен,притом что бабу найти мне не проблема...заебало то что не сожрав старберст я не смогу открыть себя,не купив блатную тачку я не почувствую себя круче...да в рот я ебу это все...луноеблые люди только и могут ходить по торговым центрам и тратить свое бабло на всякую хуйню,а малолетние уроды фешен глемно охуенных родителей уже с дества считают себя хозяевами жизни и еще пиздят твари мелкие хочу то,хочу это,а если что не так сразу истерика и тупые мама с папой сразу кинуться успокаивать свое в рот ебаное чадо..да ремнем ему по ебалу и заткнется оно...сука мелкая сначала заработай сам а потом блеадь мелкая пизди.Бесит наша церковь которая якобы не приближенна к правительству,ну бля че за шняга...на днях видел батюшку с жирным пузом и длинной бородой едущего на бехе6 с личным водителем и такое святое же у него ебало....я не завидую,скорее меня бесит это....а лично знаю парнишку-послушника которого батюшка ебет во все щели,а попробуй слово сказать против,так отпиздит так......сижу тока в интернете...я не задрот,прыщей на лице нет,но блеать выходитьв этот тупой реальный мир мне совсем ну не хочется..заебал наш тупой народ,который все терпит...блеать так и будем терпеть?!скажу вам что побывав в европе понял,что там скука смертная,но блеать она стабильная...а у нас..пособие на ребенка..сколько не помню...кажется не больше 500 р.....ну да ебать я ж и выкормить и выпоить и одеть гламурно смогу дитя...дя еще и себе отложу на че-нибудь....задолбали эти тупые клубы..блядь рассадники ебаных мажоров и гламурных шлюх...бесит нынешняя тенденция моды у баб...ходят все крашенные в черный блядь как ...инкубированные из одного яйца и еще шмотье черное..пиздец...бесит эта ебаная пыль,откуда она сука только берется,только уберешься уже сука слой эта суки лежит..да заебало меня убираться...пошло на хуй здоровое питание...буду жрать и в пять ночи и мне похуй что потом я свою письку не буду видеть,хоть какая-то радость....и хуй я когда выпью актимель,лучше шлангу в жопу себе вставлю и накачаюсь водой и просрусь нахуй....зато желудок сам справится а не привыкнет к этим ебаный лактобактериям....бесят сериалы...ну неужели это можно смотреть..бля я через 10 минут уже ощущаю опустошение мозга...вообще жить можно,только зачем?

скажите лучше, где можно в онлане великого гэтсби в hd посмотреть?
чото сложно читать, но похоже, что бомбануло пукан

-Цитата от внетусы

скажите лучше, где можно в онлане великого гэтсби в hd посмотреть?
чото сложно читать, но похоже, что бомбануло пукан

в гугле

я смотрел, в гугле сегодня не показывают

воу, воу магнитар по легче.

Позднякову восемнадцать лет, он невысок и по-мужицки коренаст. На нем летняя шелковая рубашка с золотым узором из арабских запятых, спортивные штаны «Пума» — красное с синим — и стоптанные, как копыта, кроссовки. Коротко остриженная голова Позднякова формой тяготеет к оплывшему кубу, в профиль Поздняков похож на удивленную свинью, а если смотреть анфас, у него младенческий вздернутый нос, наливные щеки, и в уголках маленьких пасмурно-серых глаз точно закисли хлебные крошки.

Поздняков сидит на лавочке в тополиной посадке, что рядом с высотками, и внутренне хохочет, вспомнив детскую переделку песни из мультфильма про енота. «От улыбки лопнул бегемот, обезьяна подавилася бананом», — мысленно напевает Поздняков и сам вдруг свирепеет от осознания вопиющей инфантильности своего чувства юмора.

Мимо Позднякова в недобрый для себя час идет Бавыкина пятнадцати лет, проживающая через два дома от Позднякова. Тонкие ее каблуки вязнут в мягкой после вчерашнего дождя земле. У Бавыкиной простенькое с ускользающей миловидностью личико, закрученные химическими пружинками кудри схвачены на макушке красной заколкой. Бавыкина одета в белую блузку, сквозь которую просвечивает кружевной лифчик, черную мини-юбку и лосины малинового цвета с искрой.

— Э! — обращается к Бавыкиной Поздняков. — Э-э!

Поздняков провожает взглядом сверкающие лосины, чувствуя, как в голове разливается густой малиновый зов. Поздняков поднимается с лавочки, в два шага настигает Бавыкину и цепко прихватывает чуть выше кисти.

— Ты че, деловая? — хмуро спрашивает Поздняков. — Я че, за тобой бегать должен?

Бавыкина не отвечает, только морщится и пытается высвободить руку.

— Тебя Оля зовут, да? — знакомится ближе Поздняков. — А меня Саша. Ты в сто тридцать второй учишься? — Бавыкина кивает.

До конца посадки еще слишком далеко и, как на беду, ни одного прохожего. Поздняков начинает уверенно забирать в сторону, легкая Бавыкина болтается у него на буксире.

— Я вот тоже в сто тридцать второй учился, — он оборачивается. — У вас кто классная?

— Ида Матвеевна... — отвечает Бавыкина.

— А, Ида-гнида, — вспоминает Поздняков, потом говорит: — Пока я в тюрьме сидел, от меня девушка ушла...

Бавыкина испуганно прислушивается, Поздняков на ходу выдумывает новую историю: — С друганом встретили сегодня двух халяв, хотели снять, туда-сюда, а они нас прокинули... У тебя есть парень? — Поздняков напоследок задает существенный вопрос.
Бавыкина прикидывает, как лучше соврать, чтобы отпустили, и теряет время на ответ.

— Значит, нету, — Поздняков волочет Бавыкину через посадку к своему дому — он уже виден за тополями.

— Меня мама ждет, — хнычет Бавыкина, — мы собираемся уезжать!

Поздняков выводит Бавыкину прямо к высотке. Подъезд черного хода пахнет мусоропроводом и мочой. Бавыкина тоскливо просит: — Ну отпусти, ну пожалуйста, — и упирается туфлей в ступеньку. Поздняков резко дергает, так что у Бавыкиной под юбкой трещат лосины. Бавыкина угрожает: — Я позову!

Поздняков вполсилы бьет Бавыкину локтем в живот, та охает и замолкает.

В подъезде Бавыкина почти не сопротивляется, лишь уговаривает отпустить, но малиновое состояние совсем оглушило Позднякова. На лестнице он придумал более удобный способ транспортировки. Теперь он пристроился чуть сзади Бавыкиной, обхватил за талию левой рукой, а правой жестко стиснул за предплечье, если Бавыкина начинает сопротивляться, он жарко шепчет: — На чердак отвезу, изобью, будешь лежать, никто не найдет! — и дополнительно подгоняет Бавыкину пинком под ягодицы. От каждого такого толчка Позняков чувствует, как из колена в пах перекатывается стонущий зудящий ком.

Квартира на четвертом этаже. Родителей нет, уехали к бабке в деревню. Поздняков, удерживая Бавыкину, достает ключ и отпирает дверь. Затолкнув Бавыкину в коридор, он быстро закрывает оба замка и сообщает: — Что смотришь? Раздевайся!

Бавыкина мотает головой. По напудренным щекам текут крошечные белые слезы.

— А я не про одежду. Я про обувь, — издевательски шутит Поздняков. — Ты же к людям в дом зашла! — Бавыкина покорно снимает туфли.

Пол в прихожей покрыт линолеумом. На стене напротив вешалки ржаво-коричневая чеканка с восточной женщиной и пейзаж из прессованной соломы: дом, плетень и журавль. Поздняков тем временем жадно изучает босые ступни Бавыкиной. Полустертый красный лак сохранился только на ногтях больших пальцев. Поздняков видит в этом оттенки собственного малинового дурмана и сатанеет.

Он тянет Бавыкину через гостиную в свою комнату. Там письменный стол, шкаф для одежды и кровать. Над кроватью старый постер группы «Наутилус», прибитый в трех углах канцелярскими кнопками, а в четвертом уголке дырка, как в пустой мочке уха. Поздняков снова кричит Бавыкиной: — Раздевайся!

Та всхлипывает и говорит: — Не буду! Я еще девочка!

— Тебе сколько лет? — презрительно спрашивает Поздняков. — Пятнадцать? Я знаю которым по четырнадцать, и они не девочки... — он хмурится: — Считаю до ста, давай сама, иначе хуже будет....

Бавыкина, не раздеваясь, беззвучно плачет.

— Будешь реветь, вообще убью, — пугает Поздняков, потом вслух отсчитывает время: — Сорок два, сорок три... — оторвавшись лишь для того, чтобы вставить подслушанную где-то фразу: — А мне людей не жалко, мне зверей в зоопарке жалко, шестьдесят пять, шестьдесят шесть...

Поздняков бросает на полдороге счет, сильно толкает Бавыкину, та вскрикивает и опрокидывается на кровать. Пока она в голос рыдает и, насколько возможно, мешает раздеть себя, Поздняков деловито срывает с нее лосины, юбку, блузку, лифчик и трусы. Через минуту Бавыкина полностью голая лежит на спине, прикрывая одной рукой густо-русый лобок, а другой — увесистые деревенские груди.

Поздняков стягивает штаны вместе с трусами. Он до крайности возбужден, но при этом у него плохо стоит. Правой рукой Поздняков дрочит, а левой люто мнет — Поздняков называет это «мацать» — лобок Бавыкиной, та корчится и визжит, но больше от страха, чем от боли.

— А теперь раздвигай, быстро! — Поздняков сильно стискивает лобок, Бавыкина вскрикивает, поджимает к животу ноги. Малиновое в мозгу лопается, Поздняков кончает тонко и длинно, так что отдельные брызги приземляются на лицо Бавыкиной. Она вскрикивает и утирается. Поздняков хрипит от досады и дважды бьет Бавыкину по белым колышущимся ногам: — Сука такая, нарочно, блядь!

Бавыкина кашляет и хохочуще плачет. Поздняков видит свои мутные капли на ступнях Бавыкиной, ее большие пальцы с облезшим лаком, и у него снова встает. Поздняков выхватывает из-под кровати маленькую чугунную гантель и, замахнувшись, кричит: — Видишь? Если дрыгнешься, я тебя этим вырублю! — Поздняков кладет гантель на пол и для острастки отвешивает Бавыкиной оплеуху.

Бавыкина от испуга каменеет. Она уже не издает ни звука, когда Поздняков разводит ей ноги и, чуть потыкавшись, начинает в ней двигаться. Бавыкина, которой все-таки больно, — она не обманывала, она девочка — понимает, что теперь снова можно плакать, а гантелью бить уже не будут. Она тихонько поскуливает и комкает ладонями плед. Поздняков, раскачиваясь, терзает груди Бавыкиной, через минуту с шипением кончает.
Поздняков вскакивает и стаскивает Бавыкину с кровати. На светлом шерстяном пледе, в месте, где находились бедра Бавыкиной, растеклось кровавое пятно.

— Насвинячила, — шепчет с ненавистью Поздняков, думая о том, какую рожу при виде пятна скорчит мать, когда вернется от бабки. — Вот целка сраная...

Он за руку волочит Бавыкину, та мокро шлепает босыми ногами, точно идет по лужам, и гундосо плачет. Поздняков грозит: — Заткнись, а то вообще убью!

Поздняков заталкивает Бавыкину в ванную: — А ну, подмывайся, или я не знаю, что с тобой сделаю!

Бавыкина включает теплую воду и затирает натекший кровавый лампас на внутренней стороне бедра. Окрашенное малиновым, медленно вытекает тягучее поздняковское семя, вызывающее в Бавыкиной такое отвращение, что она не может смыть его рукой, а только поливает из душа, а потом горстями плещет мыльной водой себе между раскоряченных ног.

В квартиру звонят, и от трелей звонка у Бавыкиной дрожит сердце; на секунду заглядывает Поздняков, показывает кулак: — Пикнешь — убью!— и, закрыв снаружи ванную, идет узнать, кто пришел. Бавыкина смутно слышит разговор Позднякова, он долго с кем-то общается через дверь. Бавыкина верит его угрозам и молчит.

Возвращается Поздняков. Он сдергивает с Бавыкиной полотенце, в которое она завернулась, и снова ведет в комнату. Бавыкина видит на ковре свои раскиданные вещи, наклоняется, чтобы подобрать трусы. За спиной раздается голос Позднякова: — Команды одеваться не было! — Бавыкина покорно роняет трусы.

Поздняков подходит к Бавыкиной и начинает выкручивать ей грудь. Щипки вспыхивают малиновыми пятнами. Поздняков давит на плечи Бавыкиной, усаживая на кровать, стягивает с себя трусы. Теперь Бавыкина может это хорошо рассмотреть: короткий, толстый, какой-то рыжий, и еще от него резко пахнет сухим кошачьим кормом.

— Или не уйдешь! — предупреждает Поздняков.

Бавыкина отказывается сомкнутым мычащим ртом. Поздняков давит пальцами на сочленение скул Бавыкиной, так что ее губы собираются в сморщеный поцелуй. Бавыкина трясет головой, Поздняков лезет под кровать и снова достает гантель. Левой рукой он прихватывает Бавыкину за затылок.

В широко оскаленном рту Бавыкиной излишне свободно, между небом и языком чавкает и булькает, взбитая медленная слюна стекает пузырями по подбородку. Бавыкина задыхается и кашляет. Поздняков сладострастно кряхтит. Бавыкина, почуяв ртом брызнувшее из Позднякова, мычит и срывается с места. Она едва успевает добежать до раковины, там ее рвет.

Поздняков, закатив под кровать гантель, подбирает одежду Бавыкиной, подносит к ванной, швыряет на пол и разрешает: — Одевайся!

У Бавыкиной опухшее и заплаканное лицо. Она надевает трусы, лифчик, юбку, блузку и лосины. Поздняков, подойдя к двери, смотрит в глазок, говорит: — Попробуй кому-нибудь расскажи, сразу найду и убью, — после чего открывает дверь. Бавыкина опрометью бежит вниз по лестнице.

На улице она сталкивается со своей знакомой Яной Черных. Худая и остроносая Черных спрашивает: — Что случилось? — Бавыкина огрызается: — Ничего! Отстань!

Любопытная Черных увязывается за Бавыкиной: — Я же вижу... Что-то плохое, да? Тебя обидели?

— Меня изнасиловали! Поняла?! Теперь довольна?! — психует Бавыкина, брызжет слезами и стремглав несется к своему дому. Черных зачарованно смотрит ей вслед и соображает, в какую сторону пойти, чтобы разнести новость про Бавыкину.

Поздняков некоторое время убирается в своей комнате. Потом, чувствуя потребность в общении, выходит во двор. Возле подъезда из взрослых мужиков только сосед с третьего этажа. Он в майке, синих с фиолетовыми пятнами растянутых штанах, шлепанцах на босу ногу, и зовут его дядя Гена. Поздняков раз за разом угощается вонючей «Примой» и ведет степенный мужской разговор: — Я, дядь Ген, на следующий год «Ниву» думаю взять, подержанную, — сочиняет Поздняков. — По нашим колдобинам «Нива» — самое то...

Неожиданно для Позднякова на дороге появляется Бавыкина с матерью, женщиной лет сорока в джинсовой юбке и вязаной кофте. Еще издалека Бавыкина-старшая начинает заливисто поносить Позднякова: — Вот ты где, мразь! — она потрясает воздетой рукой, голос дребезжит от гнева: — Дрянь! Дрянь! Дрянь!

— А че вы на меня орете? — Поздняков презрительно осанится. — Вы на свою дочку лучше поорите!

— В тюрьме сгниешь! Понял?! — рокочет старшая Бавыкина. — Дегенерат! Подонок!
— А мне что в армию пойти, что два года отсидеть! — со смехом сообщает на публику Поздняков, но дядя Гена почему-то не весел, он качает седой головой, цыкает, посылает тугим пальцем в кусты чадящий окурок.

— Сядешь, дрянь, за изнасилование на десять лет! — кричит напоследок старшая Бавыкина. — Помяни мое слово! — мать и дочь разворачиваются и уходят.

Дядя Гена смотрит на Позднякова как на заразного, с удивлением и испугом: — Если на «Ниву» скопил, — торопливо лопочет дядя Гена, прильнув к маленькому и круглому, словно баранка, поздняковскому уху, — то бегом бежи за этими двумя, в ножки падай, вдруг еще получится договориться, чтобы они деньги взяли и заявление не писали. Иначе хана тебе. На десять лет, мож, и не посадят, а семерик точно схлопочешь, с этим по закону строго...

— Дядь Ген, че ты такое выдумал, — беспечно удивляется Поздняков, — какие на хер семь лет?! Че ты бармалеек всяких слушаешь?! Семерик?! Скажешь тоже... — он хмыкает, на свином лице его расправляется недоверчивая улыбка, но сосущая червивая жуть уже понемногу гложет оробевшее сердце Позднякова, августовский вечер студен, и малиновые небеса рдеют грозным карающим багрянцем.

-Цитата от kruni

воу, воу Магнитар по легче.

Для тебя с Большой Буквы

-Цитата от Roman Igorevich

Позднякову восемнадцать лет, он невысок и по-мужицки коренаст. На нем летняя шелковая рубашка с золотым узором из арабских запятых, спортивные штаны «Пума» — красное с синим — и стоптанные, как копыта, кроссовки. Коротко остриженная голова Позднякова формой тяготеет к оплывшему кубу, в профиль Поздняков похож на удивленную свинью, а если смотреть анфас, у него младенческий вздернутый нос, наливные щеки, и в уголках маленьких пасмурно-серых глаз точно закисли хлебные крошки.

Поздняков сидит на лавочке в тополиной посадке, что рядом с высотками, и внутренне хохочет, вспомнив детскую переделку песни из мультфильма про енота. «От улыбки лопнул бегемот, обезьяна подавилася бананом», — мысленно напевает Поздняков и сам вдруг свирепеет от осознания вопиющей инфантильности своего чувства юмора.

Мимо Позднякова в недобрый для себя час идет Бавыкина пятнадцати лет, проживающая через два дома от Позднякова. Тонкие ее каблуки вязнут в мягкой после вчерашнего дождя земле. У Бавыкиной простенькое с ускользающей миловидностью личико, закрученные химическими пружинками кудри схвачены на макушке красной заколкой. Бавыкина одета в белую блузку, сквозь которую просвечивает кружевной лифчик, черную мини-юбку и лосины малинового цвета с искрой.

— Э! — обращается к Бавыкиной Поздняков. — Э-э!

Поздняков провожает взглядом сверкающие лосины, чувствуя, как в голове разливается густой малиновый зов. Поздняков поднимается с лавочки, в два шага настигает Бавыкину и цепко прихватывает чуть выше кисти.

— Ты че, деловая? — хмуро спрашивает Поздняков. — Я че, за тобой бегать должен?

Бавыкина не отвечает, только морщится и пытается высвободить руку.

— Тебя Оля зовут, да? — знакомится ближе Поздняков. — А меня Саша. Ты в сто тридцать второй учишься? — Бавыкина кивает.

До конца посадки еще слишком далеко и, как на беду, ни одного прохожего. Поздняков начинает уверенно забирать в сторону, легкая Бавыкина болтается у него на буксире.

— Я вот тоже в сто тридцать второй учился, — он оборачивается. — У вас кто классная?

— Ида Матвеевна... — отвечает Бавыкина.

— А, Ида-гнида, — вспоминает Поздняков, потом говорит: — Пока я в тюрьме сидел, от меня девушка ушла...

Бавыкина испуганно прислушивается, Поздняков на ходу выдумывает новую историю: — С друганом встретили сегодня двух халяв, хотели снять, туда-сюда, а они нас прокинули... У тебя есть парень? — Поздняков напоследок задает существенный вопрос.
Бавыкина прикидывает, как лучше соврать, чтобы отпустили, и теряет время на ответ.

— Значит, нету, — Поздняков волочет Бавыкину через посадку к своему дому — он уже виден за тополями.

— Меня мама ждет, — хнычет Бавыкина, — мы собираемся уезжать!

Поздняков выводит Бавыкину прямо к высотке. Подъезд черного хода пахнет мусоропроводом и мочой. Бавыкина тоскливо просит: — Ну отпусти, ну пожалуйста, — и упирается туфлей в ступеньку. Поздняков резко дергает, так что у Бавыкиной под юбкой трещат лосины. Бавыкина угрожает: — Я позову!

Поздняков вполсилы бьет Бавыкину локтем в живот, та охает и замолкает.

В подъезде Бавыкина почти не сопротивляется, лишь уговаривает отпустить, но малиновое состояние совсем оглушило Позднякова. На лестнице он придумал более удобный способ транспортировки. Теперь он пристроился чуть сзади Бавыкиной, обхватил за талию левой рукой, а правой жестко стиснул за предплечье, если Бавыкина начинает сопротивляться, он жарко шепчет: — На чердак отвезу, изобью, будешь лежать, никто не найдет! — и дополнительно подгоняет Бавыкину пинком под ягодицы. От каждого такого толчка Позняков чувствует, как из колена в пах перекатывается стонущий зудящий ком.

Квартира на четвертом этаже. Родителей нет, уехали к бабке в деревню. Поздняков, удерживая Бавыкину, достает ключ и отпирает дверь. Затолкнув Бавыкину в коридор, он быстро закрывает оба замка и сообщает: — Что смотришь? Раздевайся!

Бавыкина мотает головой. По напудренным щекам текут крошечные белые слезы.

— А я не про одежду. Я про обувь, — издевательски шутит Поздняков. — Ты же к людям в дом зашла! — Бавыкина покорно снимает туфли.

Пол в прихожей покрыт линолеумом. На стене напротив вешалки ржаво-коричневая чеканка с восточной женщиной и пейзаж из прессованной соломы: дом, плетень и журавль. Поздняков тем временем жадно изучает босые ступни Бавыкиной. Полустертый красный лак сохранился только на ногтях больших пальцев. Поздняков видит в этом оттенки собственного малинового дурмана и сатанеет.

Он тянет Бавыкину через гостиную в свою комнату. Там письменный стол, шкаф для одежды и кровать. Над кроватью старый постер группы «Наутилус», прибитый в трех углах канцелярскими кнопками, а в четвертом уголке дырка, как в пустой мочке уха. Поздняков снова кричит Бавыкиной: — Раздевайся!

Та всхлипывает и говорит: — Не буду! Я еще девочка!

— Тебе сколько лет? — презрительно спрашивает Поздняков. — Пятнадцать? Я знаю которым по четырнадцать, и они не девочки... — он хмурится: — Считаю до ста, давай сама, иначе хуже будет....

Бавыкина, не раздеваясь, беззвучно плачет.

— Будешь реветь, вообще убью, — пугает Поздняков, потом вслух отсчитывает время: — Сорок два, сорок три... — оторвавшись лишь для того, чтобы вставить подслушанную где-то фразу: — А мне людей не жалко, мне зверей в зоопарке жалко, шестьдесят пять, шестьдесят шесть...

Поздняков бросает на полдороге счет, сильно толкает Бавыкину, та вскрикивает и опрокидывается на кровать. Пока она в голос рыдает и, насколько возможно, мешает раздеть себя, Поздняков деловито срывает с нее лосины, юбку, блузку, лифчик и трусы. Через минуту Бавыкина полностью голая лежит на спине, прикрывая одной рукой густо-русый лобок, а другой — увесистые деревенские груди.

Поздняков стягивает штаны вместе с трусами. Он до крайности возбужден, но при этом у него плохо стоит. Правой рукой Поздняков дрочит, а левой люто мнет — Поздняков называет это «мацать» — лобок Бавыкиной, та корчится и визжит, но больше от страха, чем от боли.

— А теперь раздвигай, быстро! — Поздняков сильно стискивает лобок, Бавыкина вскрикивает, поджимает к животу ноги. Малиновое в мозгу лопается, Поздняков кончает тонко и длинно, так что отдельные брызги приземляются на лицо Бавыкиной. Она вскрикивает и утирается. Поздняков хрипит от досады и дважды бьет Бавыкину по белым колышущимся ногам: — Сука такая, нарочно, блядь!

Бавыкина кашляет и хохочуще плачет. Поздняков видит свои мутные капли на ступнях Бавыкиной, ее большие пальцы с облезшим лаком, и у него снова встает. Поздняков выхватывает из-под кровати маленькую чугунную гантель и, замахнувшись, кричит: — Видишь? Если дрыгнешься, я тебя этим вырублю! — Поздняков кладет гантель на пол и для острастки отвешивает Бавыкиной оплеуху.

Бавыкина от испуга каменеет. Она уже не издает ни звука, когда Поздняков разводит ей ноги и, чуть потыкавшись, начинает в ней двигаться. Бавыкина, которой все-таки больно, — она не обманывала, она девочка — понимает, что теперь снова можно плакать, а гантелью бить уже не будут. Она тихонько поскуливает и комкает ладонями плед. Поздняков, раскачиваясь, терзает груди Бавыкиной, через минуту с шипением кончает.
Поздняков вскакивает и стаскивает Бавыкину с кровати. На светлом шерстяном пледе, в месте, где находились бедра Бавыкиной, растеклось кровавое пятно.

— Насвинячила, — шепчет с ненавистью Поздняков, думая о том, какую рожу при виде пятна скорчит мать, когда вернется от бабки. — Вот целка сраная...

Он за руку волочит Бавыкину, та мокро шлепает босыми ногами, точно идет по лужам, и гундосо плачет. Поздняков грозит: — Заткнись, а то вообще убью!

Поздняков заталкивает Бавыкину в ванную: — А ну, подмывайся, или я не знаю, что с тобой сделаю!

Бавыкина включает теплую воду и затирает натекший кровавый лампас на внутренней стороне бедра. Окрашенное малиновым, медленно вытекает тягучее поздняковское семя, вызывающее в Бавыкиной такое отвращение, что она не может смыть его рукой, а только поливает из душа, а потом горстями плещет мыльной водой себе между раскоряченных ног.

В квартиру звонят, и от трелей звонка у Бавыкиной дрожит сердце; на секунду заглядывает Поздняков, показывает кулак: — Пикнешь — убью!— и, закрыв снаружи ванную, идет узнать, кто пришел. Бавыкина смутно слышит разговор Позднякова, он долго с кем-то общается через дверь. Бавыкина верит его угрозам и молчит.

Возвращается Поздняков. Он сдергивает с Бавыкиной полотенце, в которое она завернулась, и снова ведет в комнату. Бавыкина видит на ковре свои раскиданные вещи, наклоняется, чтобы подобрать трусы. За спиной раздается голос Позднякова: — Команды одеваться не было! — Бавыкина покорно роняет трусы.

Поздняков подходит к Бавыкиной и начинает выкручивать ей грудь. Щипки вспыхивают малиновыми пятнами. Поздняков давит на плечи Бавыкиной, усаживая на кровать, стягивает с себя трусы. Теперь Бавыкина может это хорошо рассмотреть: короткий, толстый, какой-то рыжий, и еще от него резко пахнет сухим кошачьим кормом.

— Или не уйдешь! — предупреждает Поздняков.

Бавыкина отказывается сомкнутым мычащим ртом. Поздняков давит пальцами на сочленение скул Бавыкиной, так что ее губы собираются в сморщеный поцелуй. Бавыкина трясет головой, Поздняков лезет под кровать и снова достает гантель. Левой рукой он прихватывает Бавыкину за затылок.

В широко оскаленном рту Бавыкиной излишне свободно, между небом и языком чавкает и булькает, взбитая медленная слюна стекает пузырями по подбородку. Бавыкина задыхается и кашляет. Поздняков сладострастно кряхтит. Бавыкина, почуяв ртом брызнувшее из Позднякова, мычит и срывается с места. Она едва успевает добежать до раковины, там ее рвет.

Поздняков, закатив под кровать гантель, подбирает одежду Бавыкиной, подносит к ванной, швыряет на пол и разрешает: — Одевайся!

У Бавыкиной опухшее и заплаканное лицо. Она надевает трусы, лифчик, юбку, блузку и лосины. Поздняков, подойдя к двери, смотрит в глазок, говорит: — Попробуй кому-нибудь расскажи, сразу найду и убью, — после чего открывает дверь. Бавыкина опрометью бежит вниз по лестнице.

На улице она сталкивается со своей знакомой Яной Черных. Худая и остроносая Черных спрашивает: — Что случилось? — Бавыкина огрызается: — Ничего! Отстань!

Любопытная Черных увязывается за Бавыкиной: — Я же вижу... Что-то плохое, да? Тебя обидели?

— Меня изнасиловали! Поняла?! Теперь довольна?! — психует Бавыкина, брызжет слезами и стремглав несется к своему дому. Черных зачарованно смотрит ей вслед и соображает, в какую сторону пойти, чтобы разнести новость про Бавыкину.

Поздняков некоторое время убирается в своей комнате. Потом, чувствуя потребность в общении, выходит во двор. Возле подъезда из взрослых мужиков только сосед с третьего этажа. Он в майке, синих с фиолетовыми пятнами растянутых штанах, шлепанцах на босу ногу, и зовут его дядя Гена. Поздняков раз за разом угощается вонючей «Примой» и ведет степенный мужской разговор: — Я, дядь Ген, на следующий год «Ниву» думаю взять, подержанную, — сочиняет Поздняков. — По нашим колдобинам «Нива» — самое то...

Неожиданно для Позднякова на дороге появляется Бавыкина с матерью, женщиной лет сорока в джинсовой юбке и вязаной кофте. Еще издалека Бавыкина-старшая начинает заливисто поносить Позднякова: — Вот ты где, мразь! — она потрясает воздетой рукой, голос дребезжит от гнева: — Дрянь! Дрянь! Дрянь!

— А че вы на меня орете? — Поздняков презрительно осанится. — Вы на свою дочку лучше поорите!

— В тюрьме сгниешь! Понял?! — рокочет старшая Бавыкина. — Дегенерат! Подонок!
— А мне что в армию пойти, что два года отсидеть! — со смехом сообщает на публику Поздняков, но дядя Гена почему-то не весел, он качает седой головой, цыкает, посылает тугим пальцем в кусты чадящий окурок.

— Сядешь, дрянь, за изнасилование на десять лет! — кричит напоследок старшая Бавыкина. — Помяни мое слово! — мать и дочь разворачиваются и уходят.

Дядя Гена смотрит на Позднякова как на заразного, с удивлением и испугом: — Если на «Ниву» скопил, — торопливо лопочет дядя Гена, прильнув к маленькому и круглому, словно баранка, поздняковскому уху, — то бегом бежи за этими двумя, в ножки падай, вдруг еще получится договориться, чтобы они деньги взяли и заявление не писали. Иначе хана тебе. На десять лет, мож, и не посадят, а семерик точно схлопочешь, с этим по закону строго...

— Дядь Ген, че ты такое выдумал, — беспечно удивляется Поздняков, — какие на хер семь лет?! Че ты бармалеек всяких слушаешь?! Семерик?! Скажешь тоже... — он хмыкает, на свином лице его расправляется недоверчивая улыбка, но сосущая червивая жуть уже понемногу гложет оробевшее сердце Позднякова, августовский вечер студен, и малиновые небеса рдеют грозным карающим багрянцем.

Булгаков?

а потом они поженились

не, не булгаков и не поженились.

или мамка её такая: а ну мразь, показывай на мне, что делал с моей дочерью.

-Цитата от внетусы

или мамка её такая: а ну мразь, показывай на мне, что делал с моей дочерью.

а потом на маму тип заяву катает
почемуто не распостраненны женские изнасилования.

это было бы опасно

это бы нормуль было, а то ни хуя не равноправие, ни разу получается. насильники только с хуем.

Авторы сообщений
Всего сообщений: 3,014
Имя Сообщения
ван Котоби 383
внетусы 371
MaGnitar 209
Roman Igorevich 190
Андрей Shineiy 188
Жирный Медведь 159
Freimauer 133
Diabolic 129
школьный учитель 123
StanCentrum 103

я на втором, хотя у меня нет личной жизни, а котоби на первом

пиздец, меня даже в десятке нет

и меня, хотя в прошлый раз был в десятке

-Цитата от MaGnitar

Не сказать что у меня все плохо,наверно многие даже позавидуют...Да вот только дело в том,что заебало меня наше суко в рот ебаное гламурное невъебенно махающее охуенно длнинными ресницами тупое общество...заебала эта тупая реклама...блядь пойду сожру марса и отправлюсь к белой проститутке луне....заебали эти тупые люди сидящие в контакте..не сижу и ни когда не буду я сидеть в этом гавне,заебали эти тупые одноклассники со своими не менее тупыми приложениями...блядь какое-то ебнутое приложение может вычислить сколько мне жить...да в рот я ебу...заебали тупые люди которые в жару способны каким-то чудом ехать в маршрутке и хуй падлы откроют окно,а блядь откроешь так эта сидящая шалава еще и развоняется что ей дует и она заболеть может..да пошла ты нахуй пидораска...оторви свою ебаную тощую жопу к верху и ты поймешь проститутка что жарко....заебал этот телевизор...бля сколько гавно по нему идет...а НТВ сцуко депрессивный какой-то канал...блядь 10 минут посмотришь и жить не хочется,повсюду хуйня какая-то непонятная твориться...заебал стереотип навязанный обществом,что в 21 у меня уже должна быть баба,а если нет значит я гомосека...Да в рот я ебу...блядь да мне мало интересен секс,да была с 16-19 ебля а ща неинтересно,ну не хочу я ипаться,сяду подрочу и доволен,притом что бабу найти мне не проблема...заебало то что не сожрав старберст я не смогу открыть себя,не купив блатную тачку я не почувствую себя круче...да в рот я ебу это все...луноеблые люди только и могут ходить по торговым центрам и тратить свое бабло на всякую хуйню,а малолетние уроды фешен глемно охуенных родителей уже с дества считают себя хозяевами жизни и еще пиздят твари мелкие хочу то,хочу это,а если что не так сразу истерика и тупые мама с папой сразу кинуться успокаивать свое в рот ебаное чадо..да ремнем ему по ебалу и заткнется оно...сука мелкая сначала заработай сам а потом блеадь мелкая пизди.Бесит наша церковь которая якобы не приближенна к правительству,ну бля че за шняга...на днях видел батюшку с жирным пузом и длинной бородой едущего на бехе6 с личным водителем и такое святое же у него ебало....я не завидую,скорее меня бесит это....а лично знаю парнишку-послушника которого батюшка ебет во все щели,а попробуй слово сказать против,так отпиздит так......сижу тока в интернете...я не задрот,прыщей на лице нет,но блеать выходитьв этот тупой реальный мир мне совсем ну не хочется..заебал наш тупой народ,который все терпит...блеать так и будем терпеть?!скажу вам что побывав в европе понял,что там скука смертная,но блеать она стабильная...а у нас..пособие на ребенка..сколько не помню...кажется не больше 500 р.....ну да ебать я ж и выкормить и выпоить и одеть гламурно смогу дитя...дя еще и себе отложу на че-нибудь....задолбали эти тупые клубы..блядь рассадники ебаных мажоров и гламурных шлюх...бесит нынешняя тенденция моды у баб...ходят все крашенные в черный блядь как ...инкубированные из одного яйца и еще шмотье черное..пиздец...бесит эта ебаная пыль,откуда она сука только берется,только уберешься уже сука слой эта суки лежит..да заебало меня убираться...пошло на хуй здоровое питание...буду жрать и в пять ночи и мне похуй что потом я свою письку не буду видеть,хоть какая-то радость....и хуй я когда выпью актимель,лучше шлангу в жопу себе вставлю и накачаюсь водой и просрусь нахуй....зато желудок сам справится а не привыкнет к этим ебаный лактобактериям....бесят сериалы...ну неужели это можно смотреть..бля я через 10 минут уже ощущаю опустошение мозга...вообще жить можно,только зачем?

Мужик слушай, да ты социопат!)
Прям как я)
расписал всё как есть блять..без прикрас и пиздежа

-Цитата от MaGnitar

Не сказать что у меня все плохо,наверно многие даже позавидуют...Да вот только дело в том,что заебало меня наше суко в рот ебаное гламурное невъебенно махающее охуенно длнинными ресницами тупое общество...заебала эта тупая реклама...блядь пойду сожру марса и отправлюсь к белой проститутке луне....заебали эти тупые люди сидящие в контакте..не сижу и ни когда не буду я сидеть в этом гавне,заебали эти тупые одноклассники со своими не менее тупыми приложениями...блядь какое-то ебнутое приложение может вычислить сколько мне жить...да в рот я ебу...заебали тупые люди которые в жару способны каким-то чудом ехать в маршрутке и хуй падлы откроют окно,а блядь откроешь так эта сидящая шалава еще и развоняется что ей дует и она заболеть может..да пошла ты нахуй пидораска...оторви свою ебаную тощую жопу к верху и ты поймешь проститутка что жарко....заебал этот телевизор...бля сколько гавно по нему идет...а НТВ сцуко депрессивный какой-то канал...блядь 10 минут посмотришь и жить не хочется,повсюду хуйня какая-то непонятная твориться...заебал стереотип навязанный обществом,что в 21 у меня уже должна быть баба,а если нет значит я гомосека...Да в рот я ебу...блядь да мне мало интересен секс,да была с 16-19 ебля а ща неинтересно,ну не хочу я ипаться,сяду подрочу и доволен,притом что бабу найти мне не проблема...заебало то что не сожрав старберст я не смогу открыть себя,не купив блатную тачку я не почувствую себя круче...да в рот я ебу это все...луноеблые люди только и могут ходить по торговым центрам и тратить свое бабло на всякую хуйню,а малолетние уроды фешен глемно охуенных родителей уже с дества считают себя хозяевами жизни и еще пиздят твари мелкие хочу то,хочу это,а если что не так сразу истерика и тупые мама с папой сразу кинуться успокаивать свое в рот ебаное чадо..да ремнем ему по ебалу и заткнется оно...сука мелкая сначала заработай сам а потом блеадь мелкая пизди.Бесит наша церковь которая якобы не приближенна к правительству,ну бля че за шняга...на днях видел батюшку с жирным пузом и длинной бородой едущего на бехе6 с личным водителем и такое святое же у него ебало....я не завидую,скорее меня бесит это....а лично знаю парнишку-послушника которого батюшка ебет во все щели,а попробуй слово сказать против,так отпиздит так......сижу тока в интернете...я не задрот,прыщей на лице нет,но блеать выходитьв этот тупой реальный мир мне совсем ну не хочется..заебал наш тупой народ,который все терпит...блеать так и будем терпеть?!скажу вам что побывав в европе понял,что там скука смертная,но блеать она стабильная...а у нас..пособие на ребенка..сколько не помню...кажется не больше 500 р.....ну да ебать я ж и выкормить и выпоить и одеть гламурно смогу дитя...дя еще и себе отложу на че-нибудь....задолбали эти тупые клубы..блядь рассадники ебаных мажоров и гламурных шлюх...бесит нынешняя тенденция моды у баб...ходят все крашенные в черный блядь как ...инкубированные из одного яйца и еще шмотье черное..пиздец...бесит эта ебаная пыль,откуда она сука только берется,только уберешься уже сука слой эта суки лежит..да заебало меня убираться...пошло на хуй здоровое питание...буду жрать и в пять ночи и мне похуй что потом я свою письку не буду видеть,хоть какая-то радость....и хуй я когда выпью актимель,лучше шлангу в жопу себе вставлю и накачаюсь водой и просрусь нахуй....зато желудок сам справится а не привыкнет к этим ебаный лактобактериям....бесят сериалы...ну неужели это можно смотреть..бля я через 10 минут уже ощущаю опустошение мозга...вообще жить можно,только зачем?

ну ты и наркоманишка..въеби транков для успокоения

-Цитата от ван Котоби

Ларисуля - единственный хохол, которого я люблю. Остальных сжечь

гори в аду.
откуда столько ненависти. себя сожги

[dps]Добавлено через 3 минуты 20 секунд[/dps]

-Цитата от Миссис Уруру

-Цитата от Comrade Eugene_Z

На днях будет фото уже с заправленной рубашкой
гулял на второй свадьбе за месяц, так получилось что сел за стол с Москвичами,что я скажу, самовлюбленные вы уебки Русские(может я не с теми общался) из 8 человек, с одной парой общался, пили водку,угощали друг друга сигаретами и все такое, остальные такое внимание себе, в свои айфоны влезли, "как бы ставят" себя морально выше, со жлобскими рожами смотрят.
я хуею если честно

А где с незаправленной?

не так давно сюда выкладывал)как то так мил)

Показать скрытый текст

он долбаёб, который искусно владеет искуством копи-паст.

Да заебал копировать какую то хуйню.

магнитар если тебе только 21 год не расстраивайся, скоро ты поймешь, всё что достойно внимания в этой жизни это автомобили. ни женщины ни деньги а автомобили, а деньги станут средством для получения их