-Цитата от MC_Sharky

-Цитата от pipdogg

но теперь знаешь, и можешь самозабвенно скорбеть об очередной жертве кровавого путинского режима.

Ты то что расшутился тут, прихвостень запитерский? Я вот, например, ценю, что Владимир Владимирович защищает меня от голых пезд в церквях и гомогеев европейских.

и именно поэтому переехал поближе к кончите простигосподи вурст.

-Цитата от pipdogg

-Цитата от MC_Sharky

-Цитата от pipdogg

но теперь знаешь, и можешь самозабвенно скорбеть об очередной жертве кровавого путинского режима.

Ты то что расшутился тут, прихвостень запитерский? Я вот, например, ценю, что Владимир Владимирович защищает меня от голых пезд в церквях и гомогеев европейских.

и именно поэтому переехал поближе к кончите простигосподи вурст.

Обморок, Кончита - не гомогей.

-Цитата от MC_Sharky

-Цитата от pipdogg

-Цитата от MC_Sharky

Ты то что расшутился тут, прихвостень запитерский? Я вот, например, ценю, что Владимир Владимирович защищает меня от голых пезд в церквях и гомогеев европейских.

и именно поэтому переехал поближе к кончите простигосподи вурст.

Обморок, Кончита - не гомогей.

Избавь нас от ваших семейных тайн.

-Цитата от pipdogg

-Цитата от MC_Sharky

-Цитата от pipdogg

и именно поэтому переехал поближе к кончите простигосподи вурст.

Обморок, Кончита - не гомогей.

Избавь нас от ваших семейных тайн.

Пипуля, для тебя у меня нет тайн и не будет впредь.

цээуропа на микро.

Вот так европейские физики-левачки накидывают европейским канадонам левым, поддерживающим гуманитарные интервенции.

Жан Брикмон. Право на интервенцию или международное право? Ответ для левых контр-антимилитаристов.

Жан Брикмон. Право на интервенцию или международное право? Ответ для левых контр-антимилитаристов.

Неспособные перестроиться идеологически после ликвидации «большого» советского брата, европейские левые скатились к внутренней междоусобице и «гуманитарному» интервенционизму. Полностью дезориентированные, они призывают американский империализм защитить народы. Но как можно желать свободу другим, если сам отказался быть свободным?

После 90-х годов и, особенно, после войны в Косово в 1999 году, противники интервенций НАТО и западных стран вынуждены были столкнуться с теми, кого можно назвать левыми (или крайне левыми) контр-антимилитаристами, которые включают в себя социал-демократов, Зелёных, и большую часть «радикальных» левых (Новая Антикапиталистическая партия различные антифашистские группы и т.д.). Эти левые не выступают открыто в пользу западных военных интервенций и иногда критически настроены против них (обычно лишь в отношении используемой тактики и целей, нефтяных или геостратегических, приписываемых западным державам), но основную энергию они тратят на то, чтобы «предостеречь» против «уклонов» ту часть левых, которая решительно выступает против этих интервенций.

Они призывают нас поддержать «жертв» и бороться против «палачей», быть «солидарными с народами, борющимися с тиранами», не поддаваться «антиимпериализму», «антиамериканизму» или «антисионизму» в их упрощённом толковании и, особенно, не вступать в союз с праворадикальными силами. После косовских албанцев в 1999 году они вступились за афганских женщин, иракских курдов, а совсем недавно за ливийский и сирийский народы, которых «мы» должны защитить.

Нельзя отрицать, что левые контр-антимилитаристы чрезвычайно сильны. Война в Ираке, которая была представлена в форме борьбы с угрозой, оказавшейся мнимой, вызвала кратковременный протест со стороны левых; но их протест был ещё более слабым на интервенции, представленные как «гуманитарные», такие как интервенции в Косово, бомбардировки Ливии или сегодняшнее вмешательство в Сирию. Любые разговоры о мире или империализме просто отметались в силу «права на вмешательство», «ответственности по защите» или «долга оказать поддержку народам, оказавшимся в опасности».

Радикальные левые, испытывающие ностальгию по революциям и национально-освободительному движению, стремятся рассматривать любой конфликт внутри данной страны как агрессию диктатора против угнетённого народа, стремящегося к демократии. Подобную интерпретацию дают правые победе Запада в борьбе против коммунизма, и в этом они не отличаются от левых.

Кто это «мы», кого призывают «защищать и вмешиваться»?

Основная неопределённость дискурса левых контр-антимилитаристов относится к вопросу, кто такие «мы», которые должны защищать, вмешиваться и т.д. Если речь идёт о западных левых, социальных движениях или организациях по защите прав человека, то им следовало бы задать вопрос, который Сталин задал Ватикану: «А сколько у вас дивизий?» Действительно, все конфликты, в которых эти «мы» считают себя участниками, являются вооружёнными конфликтами. Тогда «вмешиваться» предполагает вооружённое вмешательство, а для этого необходимо иметь военные средства.

Разумеется, у европейских левых таких средств нет. Они могли бы обратиться к европейским армиям и потребовать их вмешаться, вместо вмешательства американских вооружённых сил, однако последние никогда этого не делают без массированной поддержки самих Соединённых Штатов, поэтому реальный смысл обращения левых контр-антимилитаристов таков: «Господа американцы, хватит заниматься любовью, давайте-ка повоюем!» Или ещё лучше: в силу того, что после поражения в Афганистане и Ираке американцы не будут больше рисковать, ввязываясь в наземные операции, они просят только US Air Force (ВВС США) бомбить страны, в которых нарушаются права человека.

Конечно, можно согласиться с тем, что права человека должны быть отданы в добрые руки Соединённых Штатов, его бомбардировщиков и беспилотных летательных аппаратов, и пусть они будут лежать на совести их правительства. Но тогда нужно понимать, что именно к этому сводятся все эти призывы к «солидарности» и «поддержке» сепаратистских или повстанческих движений, вовлечённых в вооружённую борьбу. Но на самом деле эти движения не нуждаются ни в каких лозунгах, включая и те, которые неистовство выкрикивают на «митингах солидарности» в Брюсселе или Париже, повстанцам нужно совсем не это. Они хотят тяжелых вооружений и бомбардировок своих врагов, а это им могут обеспечить только Соединённые Штаты.

Левые контр-антимилитаристы должны, если бы были честными, сделать этот выбор и открыто призвать Соединённые Штаты бомбардировать страны, в которых нарушаются права человека, но они должны тогда нести свою ношу до конца. На самом деле, спасать народы, ставшие «жертвами своих тиранов», они призывают ту же самую политическую и военную структуру, которая вела войну во Вьетнаме, которая осуществила одностороннее эмбарго и войну против Ирака, которая налагает санкции против Кубы, Ирана и всех стран, которые ей не нравятся, которая поддерживает Израиль, которая всеми средствами, включая государственные перевороты, выступает против всех реформаторов в Латинской Америке, от Арбена до Чавеза, включая Альенде, Гуларта и других, и которая бесстыдным образом эксплуатирует ресурсы и трудящихся почти по всему миру. Нужно иметь богатое воображение, чтобы узреть в этой политической и военной структуре инструмент спасения «жертв», но на практике именно это и проповедуют левые контр-антимилитаристы, ибо с учётом существующего соотношения сил в мире никакой другой инстанции, способной навязать другим свою волю военными средствами, не существует.

Вряд ли правительство Соединённых Штатов знает о существовании левых контр-антимилитаристов; Вашингтон принимает решение о вступлении в войну только в зависимости от своих шансов на успех, своих интересов, внутренней и внешней оппозиции и т.д. И как только война развязана, Вашингтон старается выиграть её всеми средствами. Так что нет никакого смысла требовать от него совершать только «добрые» интервенции, только против настоящих злодеев и с помощью деликатных методов, которые были бы щадящими для невинного гражданского населения.

Те, кто призвали НАТО «поддерживать прогресс в отношении афганских женщин», как это сделала американская Amnesty International на митинге в Чикаго, призывают Соединённые Штаты де факто совершить военное вторжение и, более того, бомбардировать афганские населённые пункты и посылать беспилотники в Пакистан. Нет никакого смысла требовать от от НАТО защищать, а не бомбардировать, ибо армии действуют только таким образом.

Излюбленная тема левых контр-антимилитаристов – призывать тех, кто противится войне, «не поддерживать тиранов», во всяком случае, не поддерживать тех, на чью страну нападают. Проблема состоит в том, что любая война требует массовой пропаганды, а последняя основана на демонизации врага, и особенно его лидера. Чтобы поставить заслон этой пропаганде, необходимо разоблачать пропагандистскую ложь, выявлять преступления, совершаемые агрессором, и давать им сравнительную оценку. Эта задача необходима и она неблагодарна и сопряжена с риском: вас вечно будут упрекать за малейшую ошибку, тогда как вся пропагандистская ложь будет забыта, как только закончатся военные действия.

Бертран Рассел и британские пацифисты во время Первой мировой войны обвинялись в «поддержке врага», но если они и развенчивали пропаганду союзников, то делали это не из любви к кайзеру, а из-за своей приверженности миру. Левые контр-антимилитаристы любят разоблачать «двойные стандарты» последовательных пацифистов, которые критикуют свой собственный лагерь за преступления, но оправдывают или опровергают те, которые приписываются врагу (Милошевич, Кадафи, Ассад ит.д.), однако эти двойные стандарты всегда являются следствием сознательного и законного выбора: противодействовать военной пропаганде по месту проживания ( то есть на Западе), пропаганде, которая основана на постоянной демонизации врага, на которого совершается нападение, и идеализации тех, кто на него нападает.

Левые контр-антимилитаристы не имеют никакого влияния на американскую политику, но это не принижает их значимость. С одной стороны, её коварная риторика позволила нейтрализовать всякое пацифистское или антивоенное движение, но они также сделали невозможным проявление в любой европейской независимой позиции, как это имело место во Франции при де Голле, и даже, в меньшей степени, при Шираке или в Швеции при Улофе Пальме. Сегодня подобная позиция была бы немедленно атакована левыми контр-антимилитаристами, которые обладают значительным набором медийных ярлыков, таких как «поддержка тирана», «мюнхенская» политика, виновный в «преступном равнодушии».

Главным из того, что совершили левые контр-антимилитаристы, является то, что они лишили Европейские страны суверенитета, подчинив их Соединённым Штатам, и ликвидировали всякую возможность вести независимую политику в отношении войн и империализма. Они также вынудили большую часть европейских левых занять позицию, полностью противоречащую позиции латиноамериканских левых, и возвести себя в ранг противников таких стран, как Китай и Россия, которые пытаются защищать международное право (и имеют на это все основания).

Странно слышать от левых контр-антимилитаристов осуждения революций прошлого, как непременно ведущих к тоталитаризму (Сталин, Мао, Пол Пот ит.д.), и предостережения от повторения «ошибок» по поддержке диктаторов, совершённых левыми в прежние времена. А теперь, когда революции совершаются исламистами, мы должны верить, что всё будет хорошо, и аплодировать. Может быть пора извлечь из прошлого урок и понять, что насильственные революции, милитаризация и иностранные интервенции не являются единственным и лучшим способом осуществления социальных преобразований?

Запретить «гуманитарные» интервенции и потребовать строгого соблюдения международного права

Нам беспрестанно повторяют, что нужно действовать немедля (чтобы спасти людей от беды). Но когда принимали эту точку зрения, то никаких дебатов об иных способах разрешения конфликта, кроме военной интервенции, левые не проводили. Политику, за которую в настоящее время ратуют левые контр-антимилитаристы, необходимо повернуть на 180 градусов. На смену военному вмешательству, мы должны потребовать от наших правительств строгого соблюдения международного права, невмешательства во внутренние дела других государств и отказа от конфронтаций в пользу сотрудничества. Невмешательство – это отказ не только от интервенции в военном плане, но и в дипломатическом и экономическом, это недопущение односторонних санкций и угроз во время переговоров, а также партнёрские отношения между государствами.

Вместо беспрестанных осуждений «злых» лидеров таких стран как Россия, Китай, Иран или Куба в нарушении прав человека, чем любят заниматься левые контр-антимилитаристы, мы должны прислушиваться к этим лидерам, вести с ними диалог и доводить их точки зрения до наших сограждан.

Разумеется, такая политика не в состоянии разрешить проблему прав человека ни в Сирии, ни в Ливии, ни где-либо ещё. А какая может? Политика вмешательства усиливает напряжённость во всём мире и ведёт к его милитаризации. Страны, которых эта политика задевает, а их много, защищаются как могут; кампании по демонизации властей нарушают мирные отношения между государствами, культурные обмены между гражданами, а косвенно и развитие либеральных идей, за которые выступают приверженцы военных интервенций. С того момента, когда левые контр-антимилитаристы отказались от любой альтернативной программы, противоречащей этой политике, они на самом деле отказали себе в праве иметь хоть какое-то влияние на международные дела. Неправда, что они «помогают жертвам», как они это утверждают. Они, кроме разрушения всякого сопротивления империализму и войне, ничего не делают, единственными кто, в конечном счёте, действует, - это американское правительство. Но доверить ему благополучие народов было бы актом абсолютного отчаяния.

Эта тактика является одним из аспектов того, как большинство левых реагировали на «развал коммунизма», поддерживая политику прямо противоположную той, которой придерживались коммунисты, в частности, по международным вопросам, когда любое противодействие империализму и любая защита национального суверенитета рассматривались левыми как проявление сталинизма.

Интервенционная политика как, впрочем, и строительство общего европейского дома - другая атака на национальный суверенитет – обе являют собой политику правых; одна поддерживает американское стремление к гегемонии, а другая неолиберализм и ликвидацию социальных прав, которые в значительной части были обусловлены «левыми»: права человека, интернационализм, борьба против расизма и национализма. В обоих случаях, левые, дезориентированные развалом коммунизма, искали свой спасательный круг в «гуманитарном» и «щедром» дискурсе, которому явно не хватало реалистического анализа соотношения сил в мире. При таких левых правые почти не нуждаются ни в какой идеологии, им хватит одних прав человека.

Тем не менее, обе политические линии – «гуманитарная» интервенция и европейский дом – оказываются сегодня в тупике: американский империализм сталкивается с огромными трудностями, как в экономическом плане, так и в дипломатическом; из-за своей интервенционной политики они восстановили против себя значительную часть стран во всём мире. Почти никто сегодня не верит в другую Европу, Европу социальную, а реально существующая Европа – неолиберальная – не вызывает большого энтузиазма среди трудящихся.

Конечно, эти провалы играют на руку правым и ультраправым, но это единственно потому, что подавляющее большинство левых отказалось от защиты мира, международного права и национального суверенитета, как необходимых условий демократии.

-Цитата от pipdogg

цээуропа на микро.

Цееуропа по-жизни

Болотные, например, по-жизни пафосно называют себя задним отверстием этой вашей Европы.

Добавлено через 4 минуты 40 секунд

Кровавый режим Меркель тоже атакует, например.

-

В Германии двоих журналистов заподозрили в госизмене

Федеральная прокуратура Германии начала расследование в отношении журналистов блога Netzpolitik.org по подозрению в госизмене. Об этом сообщает The Guardian. Речь идет о корреспонденте Андре Майстере (Andre Meister) и главном редакторе ресурса Маркусе Бекедале (Markus Beckedahl).

Как рассказала представитель прокуратуры, жалоба поступила от германской спецслужбы. Поводом для этого стали статьи, появившиеся 25 февраля и 15 апреля, написанные на основе документов, оказавшихся в распоряжении Netzpolitik.org. В публикациях сообщалось, что Федеральное ведомство по охране конституции искало дополнительное финансирование для увеличения надзора за онлайн-ресурсами, а также занималось созданием отдела для наблюдения за социальными сетями.

Следствию предстоит проверить, являются ли публикации Netzpolitik.org разглашением государственной тайны.

Андре Майстер назвал данное уголовное дело «нападками на свободу прессы». «Нас этим не запугаешь», — добавил журналист.

http://lenta.ru/news/2015/07/31/journalists/

Ну, про заднее отверстие - это опять же цееуропе как-то ближе, эмси шкварки

-Цитата от MC_Sharky

Болотные, например, по-жизни пафосно называют себя задним отверстием этой Европы.

Особенно беременные студенты.

Почитал в интеренете пассажи Ю.И. Мухина. Ебанарот, это ж всего лишь облегченная версия телег КОБа.

Товарищ Вариационные Методы, а как вы относитесь к тому, что Мухин называет Ландау и Эйнштейна никчемными бесполезными учеными, например, но при этом защищает Лысенко? Его телеги о теории относительности, генетике и эфире у вас отторжения не вызывают?

Добавлено через 2 часа 49 минут 39 секунд

Канадон, высказывался ли где-нибудь господин Харрис по-поводу своего отношения к международному праву и юридической легитимности односторонних военных вмешательств со стороны США? Если да, интересно почитать.

Кстати недавно по ящику показывали фильм "День выборов", снятый в 2007 году. Пересмотрел с удовольствием например. И вот, что понял: этот блять гейисполнитель Кончита Вурст спиздил идею поющей бабы с бородой именно из этого фильма. Надо лишить его звания победителя конкурса Евровидения, так как голимый плагиат.

ЗАЧЕМ НУЖНА ФИЛОСОФИЯ?

-

На такой вопрос Алексей Валериевич Босенко обычно отвечает, что «низачем» – потому как она «не от нужды, а без нужды», «от свободы и по свободе». Ведь обычно вопрос «зачем?» ставится либо риторически, выражая бесполезность предмета (зачем это нужно?), либо из корыстного интереса – исходя из того, что наше время пропитано духом коммерции и прагматизма. Поэтому от нас ждут прагматичного ответа о «пригождаемости» философии – то есть разъяснения ее прямой пользы в житейском смысле.

В случае с философией ответ на такой вопрос всегда будет ущербным для самой философии – так как уже самим прагматичным тоном вопроса она оказывается поставленной в рамки конкретной утилитарной выгоды. Такой пользы, выгоды, философия как раз таки не дает. И ответив, что философия формирует широту взгляда на вещи и умение мыслить вообще, мы, конечно же, только проиграем – так как эти широта и умение не требуются от современного человека, и без них вполне можно обойтись. Все это незачем людям, живущим по меркам товарной стоимости.

Вопрос «зачем нужна философия?» во многом обусловлен нашим недавним советским прошлым. Ведь сегодня мы имеем дело с такой системой образования, которая еще сохраняет в себе многое от своей предшественницы, ставившей во главу угла не просто «полезные» утилитарные умения и навыки, а самое развитие человека. Она ставила задачу построения развивающего образования – поскольку имела целью развитие личности. Именно для этого в прежнюю общественную систему образования вошла философия, которая доселе всегда была элитарной наукой. Сегодня же она вымывается из образования обратно, ликвидируется, и скоро снова будет доступна в своих высших формах только посвященным.

Все очень просто: философия действительно дает человеку возможность самостоятельно мыслить и самостоятельно делать выводы. А в обществе, в котором теперь мы живем, такое мышление и такие выводы небезопасны и не нужны. Ему нужны люди, которые не мыслят, а только берут клише и производимые обществом идиологемы, необходимые для сохранения текущего статус-кво. Идеологи производят идеи, и люди должны их потреблять, брать в готовом виде, ни в коем случае не вырабатывая их самостоятельно. Мышление – небезопасная вещь. Ведь свободомыслие всегда ведь чревато неповиновением и непокорностью.

В нашем обществе у философии нет будущего. Поэтому студенты должны понимать, что сегодня только в некоторых университетах все еще пытаются сформировать вкус и потребность к философии. Мне очень нравится, как об этом пишет Эвальд Ильенков: мы ведь заботимся о гигиене тела, занимаемся физкультурой – и так же нужно заботиться и о гигиене ума, о своем умственном здоровье. Ум должен быть все время в тонусе, ведь, как и мышцы, он тоже дряхлеет при отсутствии постоянной деятельности и активной работы. Поэтому у каждого человека должна быть сформирована нормальная потребность к саморазвитию. Ведь ум связан с умением, со способами деятельности, которые не формируются стихийно – то есть, с выработкой способов деятельности, необходимых для решения задач, которые еще не решались в истории, и не имеют алгоритма, определенного готового способа решения, схемы.

Для выработки таких решений нужна не чисто интеллектуальная гибкость – игра ума, а определенная способность выработки решений в непредвиденных, не определенных заранее ситуациях. Сократ учил, что человеку нужно владеть общими понятиями для того, чтобы вырабатывать правильные решения в доселе не имевших место ситуациях. Оперирование общими понятиями как раз и было для него сутью философии.

Когда речь идет о значении философии, нам в первую очередь следует говорить не о ее пользе для отдельного человека, а о том, с какой исторической необходимостью появляется философия, и чем было вызвано ее появление в обществе. Тогда уже легче говорить о том, какую роль намерен играть в истории этот отдельный человек, и зачем ему нужна философия: либо он останется агентом и винтиком товарного производства, либо будет стремиться быть человеком, субъектом в историческом процессе – изменяя общество, а не приспосабливаясь к нему.

Следует помнить, что человек появляется на свет не готовым, подобно вышедшей из куколки бабочке. Он развивается – точнее, саморазвивается, и его становление как человека есть дело его собственных рук. Когда история только начинается, человек является человеком лишь в начальной стадии своего развития. Но уже на этой стадии он обладает универсальностью в своей сущности. Такие формы сознания, как философия, обеспечивают ему эту универсальность и становление его самого как человека. Эти формы выступают проекциями бесконечности, вечности, универсальности, всеобщности, которые человеку еще предстоит снова выработать в действительности: сначала в общественном масштабе, а потом присвоить индивидуально.

Говоря проще, философия – это проект, стратегия и перспектива развития человеческой сущности. В ходе разворачивания истории каждый единичный человек выступает все более односторонним, однообразным, все более однобоким в своих функциях, и лишается этой всеобщности. Но ее приобретает в целом общественная сущность человека. И философия – как форма становления всеобщности этой сущности – играет определяющую функцию по отношению к другим формам сознания. Все формы сознания как идеальное образуют сферу универсальности человека, а философия – самосознание этой универсальности. Человек осознает в философии свою вечную, универсальную и бесконечную сущность. Ведь сами понятия вечного, бесконечного и универсального могут быть выработаны только философией и усвоены человеком только из нее.

«Тоска и безнадега» – это сигнал и симптом. Философия может помочь человеку, который постоянно испытывает скуку или состояние бесчеловечности своего существования, желая из него выйти. Но не всякая философия – а лишь та, которая позволяет открывать бесконечность в конечном. Или, как писал Аристотель, дает познать единичное, содержащееся в общем. Иная же философия стремится подхватить и усилить это чувство тоски, доведя его до отчаяния и беспомощности.

Важно понимать, что философия неоднородна. При самодеятельном занятии философией под рукой оказываются простейшие ее формы (или, что еще хуже, философские фикции), которые заводят в тупик или оставляют человека в том же состоянии, укрепляют его застывшее существование, успокаивая его тем, что ничего поделать нельзя. Абсурд жизни подкрепляется убеждением, что этот абсурд нормален. С человека будто снимается всякая ответственность, он окостеневает в бессилии, уверовав в невозможность что-либо изменить. Именно поэтому так популярны всевозможные мистические учения.

Самодельщина в философии приводит только к суррогатным ее формам, служа апологетике наличного положения вещей, культивированию человеческой беспомощности. Поэтому к настоящей философии в ее высших формах – к теории развития, к диалектической философии –нельзя прийти в одиночку, стихийно, доморощенными средствами и случайным путем. Тут необходимо обучение, связанное со сложностями и требующее определенных усилий.

При первом столкновении с ней философия разрушает обыденное мышление и расшатывает догматизм, формируя скептическое отношение к действительности. И если не довести это негативное изменение до какой-то зрелой формы, до превращения в конструктивное, положительное отрицание, то человек остается на уровне скептицизма, релятивизма, субъективизма. Эти формы мышления очень распространены в наши дни. Скептик не знает диалектического отрицания отрицания. И эти люди очень удобны тем, что, несмотря на критицизм, который они распространяют и сеют вокруг себя, они не способны ничего сделать, и только создают видимость некоторого активизма, социального движения. Такая позиция определенным образом подпитывается и культивируется в наше время.

Труднее всего подняться на диалектическую ступень мышления. Хотя после того, как перестали насаждать догматический суррогат диалектики, пропали зазубренные, бездумные, примитивные формулировки диалектических положений. Для тех, кто не имел негативного опыта изучения философии, диалектика открывается сейчас новым миром.

Но для сохранения этих открытий нужны соответствующие формы объединения. Как говорил Энгельс, с тех пор, как социализм стал наукой, он требует, чтобы его изучали так, как науку. История способов мышления также требует, чтобы ее изучали, усваивая наиболее развитые формы мышления. Однако и в современной системе образования научить этому очень трудно. Ведь для того, чтобы научить ходить, писать и читать, мы выделяем годы ежедневных занятий – а для изучения же теории познания в истории науки дается всего восемь лекций. Свободное время, свободное добровольное занятие чем-либо становится роскошью. Каждый, кто хочет заниматься чем-то свободно, для души, должен непрерывно сопротивляться обыденности, будничности, текучке дел и событий. А это требует упорства и каждодневных усилий.

В то же время, успешное сопротивление системе невозможно без философии. Направленный против нее стихийный протест и взрывное возмущение нерезультативны. Их всегда можно будет перенаправить на укрепление существующего строя.

Итак, человек не может сам по себе найти путь к развивающей философии, да и к философской культуре как таковой – хотя самостоятельность в этом поиске пути так же необходима, как полемика и диалог. Однако, самостоятельность – не то же, что поиски в одиночку. То, что предлагается человеку в рамках учебного процесса в университете, часто воспринимается им враждебно, как «обязаловка», навязанная ему извне. А как некогда заметил Аристотель, философия требует досуга и глубже осваивается при свободном к ней отношении, исходя из личного интереса. Муштра и принуждение только отталкивают. Ведь философия защищена своей сложностью – ее нельзя заучить и нельзя заставить заниматься ею насильно. Зубрежка и принуждение бессильны и противопоказаны в ее случае.

Впрочем, занятия философией – когда они какое-то время занимают и увлекают человека – могут дать ему в результате карьерный рост и успех. Известно немало примеров, когда занимавшиеся философией люди использовали потом в работе полученные навыки публичных выступлений, грамотного и четкого построения мысли, умения схватывать проблему в ее целостности и продуктивно участвовать в полемике. Однако это вовсе не философия, а частные проявления полученных знаний, которые выгодно выделяют владеющих ими людей – но и не более того.

Диалектика позволяет понимать мир из него самого, понимать саму систему общественной жизни и общественного развития, осознавая, что такое человек и каково его место в универсуме. Увы, бывает и так, что в этом знании много печали. Это особенно свойственно регрессивным эпохам – в частности, и той, которую мы переживаем сейчас. Знакомый с философией человек может выделить передовые течения во всех сферах общественной жизни. Понимая общее, целое, основное, он понимает не только действительное положение вещей в их связях – а и положение себя самого в них. Такое понимание вооружает человека знанием, которое, свою очередь, делает его способным изменить это положение. Затем и нужна философия.

Из интервью с канд. филос. наук И. А. Муратовой, подготовленного Андреем Цабановым и Александром Гаввой, специально для сайта student.kpi.ua в 2011 году

Картинка модная.

-Цитата от scientist_

Юрий Мухин арестован в Симферополе и этапируется в Москву! Да! Ну и ну! Вот это да! Ничего себе! Писатель, публицист,патриот. Это за что же?

Довольно ироничная история получилась с защитником репрессий

-Цитата от MC_Sharky

Канадону на заметку.

-

Рассекречены агитматериалы Великой Отечественной и документы по Освенциму
http://lenta.ru/news/2015/07/29/agit/

Не думаю, что это изменит ситуацию с позорным статусом историографии Холокоста в России. Остается надеяться, что немецкие или другие западные историки воспользуются, если царек врата откроет.

-

С полок московских книжных магазинов убрали комикс о холокосте «Маус» художника Арта Шпигельмана из-за изображения свастики на обложке.

http://lenta.ru/news/2015/04/27/maus/

-Цитата от MC_Sharky

Канадон, высказывался ли где-нибудь господин Харрис по-поводу своего отношения к международному праву и юридической легитимности односторонних военных вмешательств со стороны США? Если да, интересно почитать.

Например

-

What constitutes a civil society? At minimum, it is a place where ideas, of all kinds, can be criticized without the risk of physical violence. If you live in a land where certain things cannot be said about the king, or about an imaginary being, or about certain books, because such utterances carry the penalty of death, torture, or imprisonment, you do not live in a civil society. It appears that one of the most urgent tasks we now face in the developed world is to find some way of facilitating the emergence of civil societies everywhere else. Whether such societies have to be democratic is not at all clear. Zakaria has persuasively argued that the transition from tyranny to liberalism is unlikely to be accomplished by plebiscite. It seems all but certain that some form of benign dictatorship will generally be necessary to bridge the gap. But benignity is the key and if it cannot emerge from within a state, it must be imposed from without. The means of such imposition are necessarily crude: they amount to economic isolation, military intervention (whether open or covert), or some combination of both." While this may seem an exceedingly arrogant doctrine to espouse, it appears we have no alternatives. We cannot wait for weapons of mass destruction to dribble out of the former Soviet Union-to pick only one horrible possibility-and into the hands of fanatics.

We should, I think, look upon modern despotisms as hostage crises. Kim Jong Ii has thirty million hostages. Saddam Hussein had twenty-five million. The clerics in Iran have seventy million more. It does not matter that many hostages have been so brainwashed that they will fight their would-be liberators to the death. They are held prisoner twice over-by tyranny and by their own ignorance. The developed world must, somehow, come to their rescue. Jonathan Glover seems right to suggest that we need "something along the lines of a strong and properly funded permanent UN force, together with clear criteria for intervention and an international court to authorize it." We can say it even more simply: we need a world government How else will a war between the United States and China ever become as unlikely as a war between Texas and Vermont? We are a very long way from even thinking about the possibility of a world government, to say nothing of creating one. It would require a degree of economic, cultural, and moral integration that we may never achieve. The diversity of our religious beliefs constitutes a primary obstacle here. Given what most of us believe about God, it is at present unthinkable that human beings will ever identify themselves merely as human beings, disavowing all lesser affiliations. World government does seem a long way off-so long that we may not survive the trip.

http://www.thirdworldtraveler.com/Sam_Harris/Shadow_God_TEOF.html

Если по-буржуйски андерстендишь, то недавно в подкасте затрагивали эту тему с Дэн Карлином, который, в отличие от Хомского, мегаприятен.

http://www.samharris.org/blog/item/shouldering-the-burden-of-history

-Цитата от MC_Sharky

Почитал в интеренете пассажи Ю.И. Мухина. Ебанарот, это ж всего лишь облегченная версия телег КОБа.

Товарищ Вариационные Методы, а как вы относитесь к тому, что Мухин называет Ландау и Эйнштейна никчемными бесполезными учеными, например, но при этом защищает Лысенко? Его телеги о теории относительности, генетике и эфире у вас отторжения не вызывают?

Мухин про Сталина модные книжки писал, а потом решил что "гулять так гулять" и стал писать про американцев на луне, теорию относительности, хронологию фоменко и т.д. и т.п., что конечно же может вызвать некое удивление, но тем не менее все эти странные мелочи не могут умолить масштаб личности Юрий Игнатича, который является безусловным патриотом ЗЕМЛИ РУССКОЙ и творчество которого направлено исключительно во благо РУССКОГО ТРУДОВОГО НАРОДА

Как по мне, так он дико зашкварился на антисемитизме, когда мутил бромансы с Юрген Графом и прочими гейропейскими извращенцами, отрицая Холокост. Хомский бы не оценил

-Цитата от Kanadon

Как по мне, так он дико зашкварился на антисемитизме, когда мутил бромансы с Юрген Графом и прочими гейропейскими извращенцами, отрицая Холокост. Хомский бы не оценил

Отрицание "холокоста" - это никакой не антисемитизм. Хотя, с точки зрения евреев, до сих пор получающих за "холокост" "компенсации", может это и так.

http://www.dynastyfdn.com/news/1296

в ссср ложки воровали из общепита

-Цитата от Мрачный Бомж

в ссср ложки воровали из общепита

А ещё гомосеков сажали в тюрьму, не было высокоскоростного интернета и поллитровка водки стоила 2.87.

-Цитата от MC_Sharky

http://www.dynastyfdn.com/news/1296

был сегодня вот тут - http://www.mrtiran.ru/
думал у нас в конторе пиздец, оказывается что нам ещё далеко до них - там ад, обшарпанность дичайшая, практически все комнатки сданы в аренду уёбищным фирмам, алкота
не институт академии наук, а привокзальное отхожее место какое-то

пиздец. я уже забыл, что есть такой фрик юрий мухин. а тут, оказывается, он еще жив и даже чем-то гэбне насолил

-Цитата от вариационные методы

-Цитата от MC_Sharky

http://www.dynastyfdn.com/news/1296

был сегодня вот тут - http://www.mrtiran.ru/
думал у нас в конторе пиздец, оказывается что нам ещё далеко до них - там ад, обшарпанность дичайшая, практически все комнатки сданы в аренду уёбищным фирмам, алкота
не институт академии наук, а привокзальное отхожее место какое-то

Такого бардака я пока еще не видел.

У них на сайте в разделе Услуги указано: "Полиграфические услуги" - делают визитки, бланки, этикетки и рекламные объявления, например, - Академия Наук.

Добавлено через 19 часов 23 минуты 28 секунд

На западе вот эту старенькую телегу любят мусолить. Здесь ее еще не было?

Альберт Эйнштейн. Почему социализм?

Стоит ли высказываться о социализме человеку, который не является специалистом в экономических и социальных вопросах? По ряду причин думаю, что да.

Давайте сначала рассмотрим этот вопрос с точки зрения научного знания. Может показаться, что между астрономией и экономикой нет существенных методологических различий. И в той и в другой учёные стараются открыть общие законы для определённой группы явлений, чтобы как можно яснее понять связь между ними. Но на самом деле методологические различия существуют. Открытие общих законов в области экономики затруднено тем обстоятельством, что наблюдаемые экономические явления подвержены воздействию многих факторов. И оценить каждый из них в отдельности крайне трудно.

К тому же, хорошо известно, что опыт, накопленный с начала так называемого цивилизованного периода человеческой истории, был в значительной мере ограничен и подвержен влиянию причин по своей природе неэкономических. Например, большинство великих государств обязаны своим появлением завоеванию. Народы-завоеватели делали себя юридически и экономически правящим классом завоеванной страны. Они присваивали себе монопольное право на владение землёй и выбирали жрецов только из своих рядов. Эти жрецы, в руках которых был контроль над образованием, сделали классовое разделение общества постоянным и создали систему ценностей, которой люди стали руководствоваться в своём общественном поведении, по большей части бессознательно.

Эта историческая традиция остаётся в силе. Нигде мы не преодолели того, что Торстен Веблен называл «хищнической фазой» человеческого развития. Существующие экономические факты принадлежат к ней, и законы, которые мы можем вывести из этих фактов, неприложимы к другим фазам. А так как цель социализма и состоит именно в том, чтобы преодолеть хищническую фазу человеческого развития ради более высокой, экономическая наука в её настоящем виде не способна прояснить черты социалистического общества будущего.

Во-вторых, социализм обращён к социально-этической цели. Наука же не способна создавать цели. Ещё менее – воспитывать их в человеке. В лучшем случае, наука может предоставить средства к достижению определённых целей. Но сами цели порождаются людьми с высокими этическими идеалами. И, если эти цели не мертворождённые, а обладают жизненной силой, их принимают и осуществляют те массы людей, которые полусознательно определяют медленную эволюцию общества.

Вот почему нам следует проявлять осторожность, чтобы не преувеличить значение науки и научных методов, когда дело касается человеческих проблем. И не следует полагать, что только эксперты имеют право судить о вопросах, влияющих на организацию общества.

Вот же некоторое время несчётные голоса утверждают, что человеческое общество находится в состоянии кризиса и потеряло стабильность. Для такой ситуации характерно, что люди испытывают безразличие или даже враждебность по отношению к большим или малым группам, к которым они принадлежат. В качестве примера, позвольте привести один случай из моего личного опыта. Недавно я обсуждал опасность новой войны, которая, на мой взгляд, была бы серьёзной угрозой существованию человечества, с одним умным и благожелательным человеком. Я заметил, что только наднациональная организация могла бы стать защитой от такой опасности. На что мой собеседник спокойно и холодно сказал мне: «Почему вы так сильно настроены против исчезновения человеческой расы?»

Я уверен, что ещё столетие назад никто не мог бы так легко сделать заявление подобного рода. Его сделал человек, который безуспешно пытался обрести какой-то баланс внутри себя и потерял надежду на успех. Это выражение мучительного одиночества и изоляции, от которых в наши дни страдают так много людей. В чём причина этого? Есть ли выход?

Легко задать такие вопросы, но трудно ответить на них с какой-либо определённостью. Тем не менее, я должен постараться ответить на них насколько позволяют мои силы, хотя и хорошо сознаю, что наши чувства и стремления часто противоречивы и неясны и что их нельзя объяснить лёгкими и простыми формулами.

Человек одновременно одинокое и социальное существо. Как существо одинокое он старается защитить своё существование и существование наиболее близких ему людей, удовлетворить свои желания и развить свои врождённые способности. Как социальное существо он ищет признания и любви других людей, хочет разделять их удовольствия, утешать их в горе, улучшать условия их жизни.

Именно существование этих разнородных, зачастую противоречащих друг другу стремлений отличает особый характер человека, а их конкретная комбинация определяет как степень внутреннего равновесия, которого человек способен достичь, так и степень его возможного вклада в благополучие всего общества. Не исключено, что соотношение этих двух побуждений, в основном, передаётся по наследству. Но становление личности, в конечном счёте, формируется окружением, в котором развивается человек, структурой общества, в котором он растёт, его традицией и оценкой, которую общество даёт тому или иному типу поведения.

Для отдельного человека абстрактное понятие «общество» означает сумму его прямых и косвенных отношений к своим современникам и ко всем людям прошлых поколений. Человек способен мыслить, чувствовать, желать и работать сам по себе. Но в своём физическом, умственном и эмоциональном существовании он настолько зависит от общества, что вне общества ни думать о человеке, ни понять его невозможно. Именно «общество» обеспечивает человека пищей, одеждой, жильём, инструментами труда, языком, формами мысли и большей частью её содержания. Его жизнь стала возможной благодаря труду и достижениям многих миллионов в прошлом и настоящем, которые прячутся за этим маленьким словом «общество».

Поэтому очевидно, что зависимость человека от общества является природным фактом, который нельзя отменить, как и в случае пчёл и муравьёв. Однако, в то время как жизненные процессы муравьёв и пчёл управляются, вплоть до мельчайших деталей, их жёсткими наследственными инстинктами, типы социального поведения и взаимоотношения человеческих существ сильно варьируются и подвержены изменениям.

Память, способность создавать новые комбинации, дар речевого общения сделали возможными для человечества такие формы жизнедеятельности, которые не диктуются биологической необходимостью. Они выражаются в традициях, общественных институтах и организациях; в литературе; в научных и инженерных достижениях; в произведениях искусства. Это объясняет, каким образом человек способен, в известном смысле, влиять на свою жизнь своим поведением и что в этом процессе участвуют сознательное мышление и желание.

При рождении человек наследует определённую биологическую конституцию, которую мы должны признать фиксированной и неизменной и которая включает природные побуждения, свойственные человеческому роду. К этому, в течение своей жизни, человек приобретает и определённую культурную конституцию, которую он усваивает от общества через общение и многие другие виды влияния. Именно эта культурная конституция меняется со временем и в большей степени определяет отношения между человеком и обществом.

Современная антропология, с помощью сравнительного изучения так называемых примитивных культур, учит нас, что социальное поведение людей может разниться в огромной степени и зависит от культурной модели и типа организации, которые доминируют в данном обществе. Именно на этом и основаны надежды тех, кто стремится улучшить участь человека. Человеческие существа не осуждены своей биологической конституцией на взаимное уничтожение или на милость жестокой судьбы, причина которой в них самих.

Если мы спросим себя, как должны быть изменены структура общества и культура человека для того, чтобы сделать человеческую жизнь как можно более удовлетворяющей, нам следует постоянно помнить, что существуют определённые условия, которые мы не можем изменить.

Как уже было сказано, биологическая природа человека не может быть подвергнута изменениям. Более того, технологические и демографические процессы последних столетий создали условия, которые останутся с нами надолго. При высокой концентрации населения, чьё существование зависит от производства товаров, исключительная степень разделения труда и высокоцентрализованный аппарат производства являются абсолютно необходимыми. То время, кажущееся нам теперь идиллическим, когда отдельные люди или сравнительно небольшие группы могли быть совершенно самодостаточны, – это время ушло навеки. Не будет большим преувеличением сказать, что уже сейчас человечество представляет собой одно планетарное сообщество в производстве и потреблении.

Теперь я могу коротко изложить своё мнение о сущности современного кризиса. Речь идёт об отношении человека к обществу. Как никогда раньше человек осознаёт свою зависимость от общества. Но эту зависимость он ощущает не как благо, не как органическую связь, не как защищающую его силу, а скорее как угрозу его естественным правам или даже его экономическому существованию.

Более того, его положение в обществе таково, что заложенные в нём эгоистические инстинкты постоянно акцентируются, в то время как социальные, более слабые по своей природе, всё больше деградируют. Все человеческие существа, какое бы место в обществе они ни занимали, страдают от этого процесса деградации.

Неосознанные узники своего эгоизма, они испытывают чувство опасности, ощущают себя одинокими, лишёнными наивных, простых радостей жизни. Человек может найти смысл в жизни, какой бы короткой и опасной она ни была, только посвятив себя обществу.

Действительным источником этого зла, по моему мнению, является экономическая анархия капиталистического общества. Мы видим перед собой огромное производительное сообщество, чьи члены всё больше стремятся лишить друг друга плодов своего коллективного труда. И не силой, а по большей части соблюдая законом установленные правила. В этой связи важно понять, что средства производства, т. е. все производственные мощности, необходимые для производства как потребительских так и капитальных товаров, могут быть и по большей части являются частной собственностью отдельных лиц.

Для простоты изложения я буду называть «рабочими» всех тех, кто не владеет средствами производства, хотя это и не вполне соответствует обычному использованию этого термина. Владелец средств производства имеет возможность купить рабочую силу рабочего. Используя средства производства, этот рабочий производит новую продукцию, которая становится собственностью капиталиста. Самое существенное в этом процессе заключается в соотношении между тем, что рабочий производит и сколько ему платят, если то и другое измерять в их действительной стоимости. Поскольку трудовой договор является «свободным», то что рабочий получает, определяется не действительной стоимостью произведённой им продукции, а его минимальными нуждами и соотношением между потребностью капиталиста в рабочей силе и числом рабочих конкурирующих друг с другом за рабочие места. Важно понять, что даже в теории заработная плата рабочего не определяется стоимостью им произведённого.

Частному капиталу свойственна тенденция к концентрации в руках немногих. Это связано отчасти с конкуренцией между капиталистами, отчасти потому, что техническое развитие и углубляющееся разделение труда способствует формированию всё более крупных производственных единиц за счёт меньших. В результате этих процессов появляется капиталистическая олигархия, чью чудовищную власть демократически организованное общество не может эффективно ограничивать.

Это происходит потому, что члены законодательных органов отбираются политическими партиями, а на них так или иначе влияют и в основном финансируют частные капиталисты, которые тем самым на практике встают между электоратом и законодательной сферой. В результате, народные представители в действительности недостаточно защищают интересы непривилегированных слоёв населения.

Более того, при существующих условиях частные капиталисты неизбежно контролируют, прямо или косвенно, основные источники информации (прессу, радио, образование). Таким образом, для отдельного гражданина чрезвычайно трудно, а в большинстве случаев практически невозможно, прийти к объективным выводам и разумно использовать свои политические права.

Положение, существующее в экономике, основанной на частнокапиталистической собственности, отличают два основных принципа: вo-первых, средства производства (капитал) являются частной собственностью и их владельцы распоряжаются ими как хотят; во-вторых, трудовой договор заключается свободно.

Конечно, в этом смысле такой вещи, как чистый капитализм, не существует. В особенности необходимо отметить, что в результате длительных и ожесточённых политических сражений рабочим удалось завоевать несколько улучшенный «трудовой договор» для определённых категорий трудящихся. Но в целом, современная экономика немногим отличается от «чистого» капитализма.

Производство осуществляется в целях прибыли, а не потребления. Не существует никакой гарантии, что все, кто может и желает работать, будут всегда способны найти работу. Почти всегда существует «армия безработных». Рабочий живёт в постоянном страхе потерять работу.

Поскольку безработные и низкооплачиваемые рабочие не могут служить прибыльным рынком сбыта, производство потребительских товаров ограничено, что приводит к тяжёлым лишениям.

Технический прогресс часто влечёт за собой рост безработицы, вместо того чтобы облегчать бремя труда для всех. Стремление к прибыли, в сочетании с конкуренцией между отдельными капиталистами, порождает нестабильность в накоплении и использовании капитала, что приводит к тяжёлым депрессиям.

Неограниченная конкуренция ведёт к чудовищным растратам труда и к тому изувечиванию социального сознания отдельной личности, о котором я уже говорил. Это изувечивание личности я считаю самым большим злом капитализма. Вся наша система образования страдает от этого зла. Нашим учащимся прививается стремление к конкуренции; в качестве подготовки к карьере, их учат поклоняться успеху в приобретательстве.

Я убеждён, что есть только один способ избавиться от этих ужасных зол, а именно путём создания социалистической экономики с соответствующей ей системой образования, которая была бы направлена на достижение общественных целей. В такой экономике средства производства принадлежат всему обществу и используются по плану.

Плановая экономика, которая регулирует производство в соответствии с потребностями общества, распределяла бы необходимый труд между всеми его членами способными трудиться и гарантировала бы право на жизнь каждому мужчине, женщине и ребёнку.

Помимо развития его природных способностей, образование человека ставило бы своей целью развитие в нём чувства ответственности за других людей, вместо существующего в нашем обществе прославления власти и успеха.

Необходимо помнить, однако, что плановая экономика это ещё не социализм. Сама по себе, она может сопровождаться полным закрепощением личности. Построение социализма требует решения исключительно сложных социально-политических проблем: учитывая высокую степень политической и экономической централизации, как сделать так, чтобы бюрократия не стала всемогущей? Как обеспечить защиту прав личности, а с ними и демократический противовес власти бюрократии?

Ясность в отношении целей и проблем социализма имеет величайшее значение в наше переходное время. Так как в настоящее время свободное, без помех обсуждение этих проблем находится под мощным табу, я считаю выход в свет этого журнала важным общественным делом.

Добавлено через 19 часов 25 минут 25 секунд

-Цитата от Мрачный Бомж

в ссср ложки воровали из общепита

И я при Путине ложки из столовки пиздил.

Добавлено через 20 часов 16 минут 40 секунд

-Цитата от Marcus NSK

-Цитата от MC_Sharky

Маркус, встречай гостей - Леха Йельский в НСК едет.

-

Навальный пообещал вывести жителей Новосибирска на улицы
http://lenta.ru/news/2015/07/28/despair_jest/

Да приезжал уже недавно, выступал перед хомячками. Кто-то его яйцами обкидал, наверное, сотрудники ГРУ

Так что, Пашок, там происходит-то? Говорят вы там оппозиционерам голодомор устраиваете?

-Цитата от MC_Sharky

Добавлено через 20 часов 16 минут 40 секунд

-Цитата от Marcus NSK

-Цитата от MC_Sharky

Маркус, встречай гостей - Леха Йельский в НСК едет.

Да приезжал уже недавно, выступал перед хомячками. Кто-то его яйцами обкидал, наверное, сотрудники ГРУ

Так что, Пашок, там происходит-то? Говорят вы там оппозиционерам голодомор устраиваете?

Пашок Дык Лешке в выборах отказали. Голодают они, ага, по любому по ночам борщом закидываются