История одного дня.

Пацану 18 исполнилась.
Совершенолетие, все дела, не работает не учится.
На до что то дальше ж делать.
Иди учится, позняк, работать только грущиком.
Не катит, не прет его этот расклад.
Дома семья, младший брат пяти месячная сестра.
Мать осталась одна, отец пропал хуй знает куда.
Обеспечить семью, оставили на плечи ему.
Выхода нет, в крименал идти вальнут.
Выхлестнут, предявят в скором всю семью завалят.
С пацанами вечером, думают что дальше делать.
Из раёна уехать, да только не куда.
Полавину из них на иглу посадили, застрелили, за грабеж приговор придявили.
Осталась парочку, кто куда это ихняя судьба.
Кто по кантракту в армию, а кто баз замедления прямиком на небеса.
Дома ночью неспит, просто не может.
Слезы мамы, младшего брата полу мертвой сестры.
Доставать начала его эта голодная картина.
Валыну купил, у знакомого чуть ниже.
Долго думал перед тем как выйти на охоту.
Долго думал кто будет жирной добычей.
Слёзы на глазах, у бога за ранее прощенья просит.
Не хочет на курок нажимать, но другого выхода сквозь боль не видет.
Вечерняя мгла, клубы белого дыма.
За любую единицу, готовы горла друг другу крызть.
С пацанами встретились на пяточке у подезда.
И пошли на дело, без замедленья.
Нашли того кто будет быстро погибать за деньги.
Кинули, хату выстовили, долго думли оставить или на тот свет отправить.
Темно было, лиц не различить.
Мажор плакал, унижался, своей быстрой смерти боялся.
Дрогнула рука у пацана, выстрелом в голову повалил он кабана.
Все замерло на миг, скатилсь слеза.
Он узнал радного отца в лице это черта.
Полители перед глазами все его лучшие времена.
Он собрался, до дома на попутки добрался.
С душевной болью, в карманах с кровью.
Сломался, потерялся родной матери во всем признался.
Мусара, стали ездеть чаще, каждого второго заламывать.
На допросы вызывать, не кто не ломался.
Но один нашёлся, во всем признался, испугался мусарского чёса.
Сам отмазался, а других в мусорсике руки смыл.
Себе новую жизнь определил, из города уехал, навсегда свалил.
Наш пацан на допросе не ломался, рассказал все.
Вину свою признал, но не кого другого к себе не приписал.
Уважение в кругу своем, определил.
Остался собой, не борзел и не унижался.
Его знакомые пацаны, помогли его семье на воли.