ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ

Вчера ночью посмотрел Германа.
Это единственное произведение современной кинематографии, которое заслуживает определения "искусство". На мой взгляд, это не великое искусство, поскольку в фильме нет великих мыслей и великих страстей, содержательная часть не интересна. Но Герман вообще не по части идей и страстей. Да и вообще в кино, помимо Чаплина и Феллини, с этим непросто. Значение Германа в другом.
Он нащупал новую эстетику, новый язык для рассказа о нашей жизни. То, что новый язык необходим, все знают. Даже те, кто про это не знает, все равно чувствуют недостаток средств выражения: невозможно описать то, что происходит средствами гламурного авангарда, и реализм устарел. Вернуться к реализму невозможно по той банальной причине, что нет такой почвы, на которую можно вернуться - реальность меняется, новая не похожа на ту, которую описывал имевший место прежде реализм. Легко оттолкнуть гламурный авангард, а дальше что делать? Реализм - это не художественный метод, вот в чем штука; реализм - это способность к подлинному переживанию.
Язык картины Германа - это язык нового Средневековья, в которое мы вступили. В этом языке есть элементы сюрреализма, но это другой, не хрестоматийный сюрреализм Дали. Поскольку сюрреализм родился именно в Средние века, (см. химер на соборах), то языком таких эпох и является надрывное исследование невероятных чудовищ, само такое исследование и становится художественным языком. Там преувеличений нет; это не придуманные Бретоном лабораторные трюки, - но сюрреализм пережитый, органичный, являющийся единственно возможным сегодня реализмом.
Снятый сознательно как хроника, этот фильм и не может претендовать на обобщающую мысль, он просто фиксирует чудовищное время.
Наш век родил реальность не поддающуюся реалистическому языку, этих химер никто прежде не видел: чекисты-миллиардеры, демократы-тираны; либералы-палачи,фашисты-антифашисты, авангардисты-лизоблюды - ничего такого прежде не было. Пририсовать Джоконде усы уже недостаточно.
Длится неперекращающийся бред, в котором нет ни слова правды. И для передачи этого времени Герман нащупал в воздухе и воспроизвел (а не создал) аутентичный язык. Это смесь хроники, реализма, философии, историцизма, сатиры - но и неважно даже, что туда вошло; возникло первое произведение, отвечающее нашему времени.