Чья-то борьба стала борьбой миллионов,
Вместе весело шагать а главное - удобно.

________________________________________
Первый шаг в яслях спокойного малыша
Пока шаткий, но родители рады свято...
Потом перед смертью отца высчитывать шансы,
Дышать никотином, впервые обозляясь,

Ненавидеть французский и французов,
Предпочитать стройные марши распутной музыке,
Но кисть в руке выдает преданность искусству,
У продающего картины молодого лузера.

Но вместе веселее, особенно с винтовками
Фронт, героизм, тонкий каприз истории,
Но компромисс в лазарете перебинтованному
Полуослепшему будет не дано построить.

Ведь кто-то нанес нам удар ножом в спину,
Это предатели и вы их видели тоже!
Продажные журналисты и крысы штабные,
Что на минных полях нас оставив, подытожили

Потом статейками о свободе, братстве и равенстве
Превратили в фарс,
Фарисеи под ритмы фокстрота,
Я зову вас "Братья", а их хозяева зовут "Гансами":
Без стальной как Панцирь брони нам катастрофа.

Пивной путч, вопрос кто круче,
А с востока красные тучи в царстве дремучем,
Они сметут нас точно, и нужно быть сильнее
И жёстче в мире где на прочность измеряют лучших.

Что за это - пару лет заключения,
Но его знамя подняли, объявив ничейным.
Под кофе с печеньем в коридорах рейхстага
Новые назначения -
У нации в руках шпага.

И перед челядью, господин президент, что же вы молчали,
Когда черно-красное знамя подпирая плечами
Выходила идеология недавно зачатая,
Дружно, строем, весело шагая по брусчатке.

_____________________________

Вчера Польша, завтра новые горизонты.
Сомнения в гарнизонах нерезонны.
Нарисованы тонны планов как Ост
И им поможет только бензедрин, а не кокос.

Знак вопроса после шестиконечных звезд
Это в будущее мост черным на красным постерах.
Мегаполисы европы дорогою в космос -
Проэкция острой ненависти на людской плоскости.

И это страшная сказка, мой дорогой подросток,
Но знай, история выберет острых.
Боржоми пить поздно, кровью пропах воздух,
Для них славяне рабы а англосаксы косные,

Застывшее в собственной чопорности псевдозвезды.
А все началось с горстки, собравшейся меж киосков,
И объявивиших о строительстве нового мира.
Воля к власти, к сожалению неистребима.

Военная машина, перемоловшая тысячи тысяч,
Сжигая прошлое в деревнях калечных и нищих,
Вселяя святую ненависть в сердца, лишенные пищи
В виде любви, оставляя выжженные личности.

Истребление. Принцип этнический,
Вычислить, потом вычесть с земли, используя логичные
Построения и загоны евгеники.
Вчера в Ле-Бурже, завтра с винтовкой над твоей постелью.

Но чем ты выше взлетаешь, тем виднее слабость.
Братская месть сильнее законов стаи,
И в горящем рейхстаге иллюзии исчезают.
Вместе весело шагать, но так жестоко падать.

____________________________________

И как же мне еще тут песни петь?
Когда весь этот бред не сжечь,
Когда подвесит смерть,
Когда сердце станет легче на треть
И в мир вернется правда, остановив болезнь.

Часть 1

здравствуйте док,
я привел к Вам свое тело лечить
его разбило, но не так, как бьют параличи,
оно разрознено, расколото на составные
в нём нет ни искры бога, ни капли сатаны. А
вроде шагало весело и было малым добрым,
теперь тот малый - хлам, развинчен и разобран.

я знаю, дорогой, что Вы - ветеринар
так оно ж на человека не походит ни хрена.
скорей уж насекомое, люди с таких плюются,
нет у меня все дома, просто в доме неуютно
от духоты не раздышаться огню камина
скрипят суставы старых стульев без глюкамина.
меня кормили баснями: саморазвитье, рост
а вот такое и во сне бы не привиделось
вроде глаза , лицо всё - то же, но стань дотошным,
и не найдешь меня нигде ты под этой кожей.
совсем иное существо,бездушно,незнакомо,
и даже в звуке этих слов - чей-то чужой голос.



Это кожаная кукла в кривом зеркале
шевелит губами, веками, что-то мекает.
Я когда-то был с ней целым, или кажется
Быт проклятый размолол сознанье в кашицу.

Это кожаная кукла в кривом зеркале
шевелит губами, веками, что-то мекает.
Я когда-то был с ней вместе, было весело
А теперь я захлебнулся этим месивом.



я потерял себя в себе - синдром побега эго
наверно, для буддистов неких победа в этом
но я-заклятый атеист, вера, как атавизм мне.
только поэтому я до сих пор не удавился.
также алеют щёки и сердце бьётся в такт,
глаза всё видят чётко, без линз и катаракт,
И так-то рад должен бы быть, но как-то недоволен.
ведь мысли в моей голове не дружат с головою.

невольно выжатый из тела соком из лимона,

выживший из ума, завидую доле слепого,

что никогда не видел своей мерзкое оболочки.

как она плачет, корчится , или квохчет.

Жалкое зрелище, пугало в мятом тряпье

Как бороться, доктор, как перетерпеть?

Доктор...

Доктор?

Доктор!

Я смотрю вы тоже не в себе.

Часть 2

Он откроет только на пятый звонок.
Поцелует три раза в щёки - таков обычай,
Дней цепочка тянет, ещё звено
В молотилку смерти ушло на вычет.

Ему восемьдесят. Он устал и слаб.
И конечно рад нашей краткой встрече.
А она стоит в глубине стола,
На ветру, под дубом, у самой речки.

"Ей здесь где-то тридцать" и вот такой
он её сейчас вспоминает чаще,
И себя другим,а не стариком,
Видит рядом с ней и совсем не плачет.

Я побуду с ним,погрущу и сам,
помогу с едой, расскажу про дочку
и уйду
мы видимся полчаса
полчаса в неделю, никак не дольше.

Он застынет, будет курить в затяг,
И смотреть сквозь дым на родное фото.
Жизнь еще подержит его в сетях,
А потом отпустит вновь к ней, что ждет там.

1 часть

В ваших мутных глазах пропала ,
Не зажжется огонь, не родится тепло.
Искренность пристань перестала искать.
Ее не зовут больше хозяева в дом.

Во сне живете, гибнете в реале,
И из-за таких злой тетки-фортуны острот
За неимением другого полезного материала
Пустоту все чаще заполняете… пустотой.

Понимаете, что все неправильно,
Но сделать ничего не в силах.
Дорогу надежды засыплют гравием,
Ваши ноги увязнуть в этой трясине.

Стоите у самого края обрыва,
А в голове навязанный недругом лозунг.
"Только вперед". Знакомый отрывок?
Девиз иллюзорной трусов злости.

Ощущать затылком хотите поддержку
В виде крепкой друга руки.
Но узы все порваны, никто не задержит
Полет живой куклы прямо в утиль.

А так хотелось быть кому-то нужным,
Чтоб воспылал огонь не только в глазах
От совместной с ним горячи службы
Самой верности- подпитки костра.

Стоять плечом к плечу под смертью ступни,
Пока мурашками кроется кожа.
Человек не способен перевернуть мир,
Но душу наизнанку вывернуть может.

Так зажги же тот самый огонь,
Попытайся, попытка не тщетна.
Слишком рано уходить на покой,
Раскачай оптимизма качели.

Твой близкий всегда и везде
Разделит участь расплаты .
Знай, что друг познается в беде,
Но всегда познаваться слишком накладно.

Так не притягивай проблемы, начни с себя и найдешь того, с кем будете "вместе".


***

Пусть победители не верят в случайности,
А я верю в свое слово, и кто бы как не говорил,
Оно существует не только в начале.
Меня питает «до», «после» и вместо еды.

Я пишу, чтоб душа не стала помойкой
Сгнивших со временем точечных фраз,
Которые там томятся без окон,
К свету стремятся, чтоб радовать глаз.


***

2 часть

Мастер заканчивает свою последнюю работу,
Теперь свободен и он, не только старик Пилат.
Давно сошли последние капли седьмого пота,
Пока я составлял здесь для вас словесный конгломерат.

Предвосхищенная новыми строками,
Маргарита ждет от Мастера очередных подвигов.
Вспоминает о том, как за душу тронул
"Эффект бабочки", что вознес его прямо на подиум.

Одним прекрасным вечером возьмемся с нею за руки
И пройдемся вместе весело по знакомой тропе.
Насладимся красивым небесным заревом,
Сядем верхом и направимся прямо к нему на коне.

Я пишу, чтоб душа не стала помойкой
Сгнивших со временем точечных фраз.
Но я также пишу, чтобы вместе с моей душою
Радовался и ее притягательный глаз.