"Красный смех". Из Андреева читал только "Иуду Искариота" и что-то вообще хуйней заклеймил. Но тут Леонид Николаевич буквально восстал из мертвых в моих глазах, накинув плотной вяжущей атмосферы смерти и сумасшествия. Рассказ, как мне показалось, больше не о войне, а о конкретном сдвиге по фазе, гипертрофированном восприятии реальности. Ощущения материализуются, обволакивают тебя сначала зрительно, как табачный дым, потом тактильно, а в итоге проникают в мозг, превращая его в кровавую кашу.
Буквально с первых строк написанное врезается в череп, вокабулярная суховатость языка рисует картину смерти нежирными, аккуратными мазками, очень стильно и выдержанно. "И солнце - красный шар". Так мною любимое при чтении ощущение "удушья", которым часто балуется господин Кафка, здесь тоже присутствует, с той разницей, что у Кафки это удушье маленькой комнатки, а у Андреева удушье голого поля.
Образы быстро проплывают мимо глаз героя, подернутых красноватой пеленой. Люди предстают беспомощными фигурками, никак не реагирующими на абсурдные события вокруг. От вечного сна к безвременной кончине. Картина мира плавится, и серое вещество на жаре воняще разлагается. Доктор ходит на руках, призывая "жечь, убивать и грабить", построить мир сумасшествия из ополоумевших зверей. Недобитые животные как призраки плывут по земле, вцепляясь в горло каждому встречному.
Теперь, собственно, о смехе. Андреев с названием не спиздел, и с пары эпизодов я достаточно долго угорал. Ирреальность происходящего помещает сознание в вакуум, и из этой бесплодной мозговой игры есть только один выход - громкий смех.
Во второй части война проникает в мир, и трупы из прошлого по одному, а потом всем скопом стучатся в черепную коробку к герою, уже другому. Постепенно сумасшествие войны захватывает и его, низвергая нравственные истины. Всякая толстовская пиздострадальческая хуйня потихоньку растворяется в красной бездне. Очень понравился монолог в театре, ненависть буквально захлестывает тебя, возвышает, заставляет волноваться душу, и в итоге вызывает улыбку. Дети-убийцы добираются холодными пальцами до горла, а песни и цветы тонут в море крови. Оцепенение страха внутри окружающей смерти.
Концовка, правда, не очень впечатлила, "земля, которая выплевывает трупы в красный мир" сводит все то ли к какому-то поучительству, то ли к страдальческим ахам и охам, с неумелым пафосом, к тому же. Тут либо с масштабом ошибка, можно было намного минималистичней все завернуть, либо с образом самим, который не дотягивает до вселенских масштабов, останавливаясь где-то на четверть пути.
Но дело, так или иначе, сделано, и призраки прошлого превращают еще одного относительно живого в труп.