Ты, по-моему, вообще про Сталина НИКОГДА ничего не читал вообще. Опять свои юношеские сопли тут размазываешь.

Вот, например.

Родственница первой жены Сталина, М.А. Сванидзе, вела дневник и 29 апреля 1934 года она в него записала (Сталина она помечает буквой «И» - Иосиф):

«...22-го вечером мы всей гурьбой зашли к ребятам в Кремль. Было рождение няни Светланиной, я ей купила берет и шерстяные чулки, и мы пошли ее поздравлять. Пришли И. с детьми, Каганович и Орджоникидзе. Обедали. Мы присоединились. Очень оживленно говорили. И. был в хорошем настроении, кормил Светлану. Сейчас же открыли «Абрау» и начались тосты. Заговорили о метро. Светлана выразила желание прокатиться, и мы тут же условились - я, Женя, она и няня - проехаться. Л.М. заказал нам 10 билетов и для большего спокойствия поручил своему чиновнику нас сопровождать. Прошло 1/2 ч., мы пошли одеваться и вдруг поднялась суматоха - И. решил внезапно тоже прокатиться. Вызвали т. Молотова - он подошел, когда мы уже садились в машины. Все страшно волновались, шептались об опасности такой поездки без подготовки. Лазарь Моисеевич волновался больше всех, побледнел и шептал нам, что уже не рад, что организовал это для нас, если б он знал и пр.

…Дело в том, что хотели на предыдущей станции освободить состав, из-за этого произошла путаница и задержка, во всяком случае поезд подошел переполненный, тут же освободили моторный вагон от публики, и при криках ура со стороны всех бывших на перроне мы его заняли. Еще в вагоне мы простояли минут 10, пока вышел встречный и освободился путь. Наконец мы двинулись. В Охотном вышли посмотреть вокзал и эскалатор, поднялась невообразимая суета, публика кинулась приветствовать вождей, кричала ура и бежала следом. Нас всех разъединили и меня чуть не удушили у одной из колонн. Восторг и овации переходили всякие человеческие меры. Хорошо, что к этому времени уже собралась милиция и охрана. Я ничего не видела, а только мечтала, чтоб добраться до дому. Вася волновался больше всех. И. был весел, обо всем расспрашивал откуда-то появившегося начальника стройки метро. Пошучивал относительно задержки пуска эксплуатации метро и неполного освоения техники движения.

На следующей станции, где самый высокий эскалатор, И. и все опять вышли, но я, Женя и Светлана остались в вагоне, напуганные несдержанными восторгами толпы, которая в азарте на одной из станций опрокинула недалеко от вождей огромную чугунную лампу и разбила абажур. Мы доехали до Сокольников, поехали обратно до Смоленского, хотя в Сокольниках ждали машины, но И. решил проехаться обратно. Приезжаем на Смоленский, у вокзала ни одной машины (они не успели доехать из Сокольников). Моросит дождь, на улице лужи, и весь кортеж двинулся пешком через площадь по Арбату. Новые волнения, растерянность. Наконец, около Торгсина первая машина из особого гаража. Ее ловят посреди улицы, т. к. она летит к Смоленскому вокзалу. И. не хочет садиться и отправляет детей и женщин. Мы едем в Кремль, через 5 минут приезжает Павел, а затем Ал. И. уехал прямо на дачу. Светлана устала - идет прямо в постель. Вася разнервничался от всех переживаний, кидается на постель и истерически рыдает, мы упиваемся валериановыми каплями и только спустя 1/2 ч., когда узнаем по телефону, что все на местах, пьем чай и обмениваемся впечатлениями....»