Фото молодой Фэй Данауэй с обнаженными острыми коленками, сделанное Джерри Шацбергом к его фильму 1970 года "Загадка незаконнорожденного", украшает официальный постер 64-го Каннского фестиваля. Американская звезда, только что отметившая свое 70-летие, практически ровесница Канна. Первая попытка провести фестиваль в этом курортном городе на Лазурном берегу состоялась в 1939-м, вторая — сразу после войны, осенью 1945-го, а успешной оказалась уже в 1946-м. К тому же поколению, что и Данауэй, принадлежит родившийся в разгар войны, в 1943-м, Роберт Де Ниро. Он на нынешнем фестивале возглавит большое каннское жюри. Под его началом будут работать младшие коллеги по профессии Джуд Лоу и Ума Турман, режиссеры Джонни То и Оливье Ассаяс, а также журналистка и писательница Линн Ульман, дочь Ингмара Бергмана и Лив Ульман.

Сердцевина каннского организма — международный конкурс. Он представляется сродни спортивным состязаниям. И, как часто бывает со спортом, легко может оказаться заложником пропаганды и политики. Так оно поначалу и было, тем более что Каннский фестиваль возник во времена поляризованного мира — в пику Венецианскому. А ведь тот был для Муссолини чем-то вроде ВДНХ для Сталина, и побеждали здесь прежде всего немецкие и итальянские картины с фашистскими идеями, правда, иногда и не менее пафосные советские. Первый Каннский фестиваль напоминал скорее спортивный парад. Здесь "победила дружба": гран-при был разделен между 11 фильмами, представлявшими кинематографии разных стран — от США до Чехословакии, от Мексики до СССР.

На втором фестивале было присуждено шесть больших международных премий. На третьем награды присуждались по профессиям ("Лучший сюжет", "Лучшая работа с цветом", "Лучший монтаж"). На четвертом в списке этих профессий появилась главная — режиссура. Потом пошла мода награждать фильмы по типам и жанрам — за лучший лирический, драматический, приключенческий, развлекательный фильмы. В 1955 году впервые появился главный и самый престижный каннский приз — Золотая пальмовая ветвь, которая тогда изготавливалась из чистого золота. С перерывом на десяток лет (с 1964-го по 1974-й) она присуждается и по сей день, оставаясь самой желанной наградой среди режиссеров всего мира. Изготавливает эту ювелирную награду фирма Chopard, генеральный спонсор фестиваля. Остальные призы могут варьироваться от года к году, но главными и наиболее стабильными среди них остаются гран-при жюри, приз за режиссуру, за лучшую мужскую и женскую роли.

Давно уже остался в прошлом принцип соревнования стран, хотя по-прежнему можно услышать рассуждения корреспондентов из Канна, каких фильмов больше в этом году представлено — французских или американских — и почему нет в конкурсе картины из той или иной страны. Бразильцы и немцы по этому поводу даже устраивали скандалы. Но все эти страсти становятся все более архаичными по мере того, как мир глобализуется. Если в 1955 году в конкурсных каннских программах (помимо главной там есть еще короткометражная) участвовало 34 страны, то далее пошла тенденция к уменьшению этого количества. Производство концентрируется в крупных международных компаниях, в мире становится все больше совместных постановок. В итоге в Канне перестали вывешивать национальные флаги над фестивальным дворцом, а в каталоге даже не пишут, какой фильм какую страну представляет.

Франция в этом смысле негласное исключение. Отбор французских картин — инструмент национальной культурной политики. За месяц до фестиваля во французском минкульте министр Фредерик Миттеран принял делегацию кинематографистов и заявил: "Каннский фестиваль — образцовый показатель того, какой должна быть — но далеко не всегда бывает — культурная политика Франции: это место, где различные культуры встречаются с равной степенью взаимоуважения и свободы". Самый большой интерес вызывают даже не конкурсные французские фильмы, а представленное вне конкурса "Завоевание" Ксавье Дюрринже о карьере Никола Саркози. Такого еще не было — чтобы показывали игровое кино о действующем президенте.

Роберту Де Ниро и остальным членам жюри предстоит отсмотреть и оценить программу из 19 конкурсных фильмов. Добрая половина из них подписана именами режиссеров, давно и прочно числящихся в каннской номенклатуре. Это финн Аки Каурисмяки ("Гавр"), турок Нури Бильге Джейлан ("Однажды в Анатолии"), итальянцы Нанни Моретти ("У нас есть папа") и Паоло Соррентино ("Должно быть, это здесь"), бельгийцы Жан-Пьер и Люк Дарденны ("Мальчик на велосипеде"). Ну и, наконец, троица самых культовых, самых ожидаемых — Ларс фон Триер ("Меланхолия" с Кирстен Данст и Шарлоттой Генсбур), Педро Альмодовар ("Кожа, в которой я живу" с Антонио Бандерасом) и Терренс Малик ("Древо жизни" с Брэдом Питтом и Шоном Пенном).

Но, пожалуй, самая большая интрига Канна состоит в том, как в этот незыблемый ареопаг избранных проникают новые персонажи и фигуры. Еще недавно состоявший из престарелых мужчин, ныне он разбавлен участием двух молодых режиссеров-женщин — австралийки Джулии Ли (эротическая сказка "Спящая красавица") и француженки Майвенн Ле Беско ("Полиция. Детский отдел"). Впрочем, еще несколько лет назад в каннский режиссерский клуб вошла японка Наоми Кавасэ, чей фильм "Лес скорби" получил гран-при жюри. В этом году Кавасэ возвращается в конкурс Канна с картиной "Темно-красная луна". Возможно, трагедия, пережитая недавно Японией, подвигла каннскую отборочную комиссию проявить слабость к японским кинематографистам: фильм Такаси Миикэ (режиссера известного и даже знаменитого, но не специфически каннского) "Харакири. Смерть самурая" тоже включен в конкурсную программу этого года.

А вот некоторым другим знаменитым режиссерам в этой привилегии было отказано. Одни из них оскорбились, другие сделали вид, что их фильмы еще не окончены и поспеют аккурат к Венеции, третьи оказались сговорчивее и согласились участвовать в параллельной программе "Особый взгляд". Ее откроет фильм "Беспокойный" Гаса ван Сента, в программе примут участие со своими новыми работами также Брюно Дюмон, Ким Ки Дук, Хон Сан Су, Робер Гедигян и Эрик Ху. То, что для них, возможно, выглядит разочарованием, для Бакура Бакурадзе — большой успех: его второй фильм "Охотник", включенный в "Особый взгляд", единственный будет представлять в Канне Россию. Фильм-дебют этого режиссера "Шультес" участвовал в свое время в "Двухнедельнике режиссеров", еще одной параллельной каннской программе. "Охотник" — экзистенциальная драма, действие которой целиком разыгрывается на свиноферме, при этом в фильме нет пьянства, мата и прочих атрибутов российской чернухи, что уже само по себе делает этот эксперимент интересным.

Отношения России с Каннским фестивалем претерпели много метаморфоз. О них подробно написал недавно Жоэль Шапрон, эксперт по восточно-европейскому кино и каннский отборщик по этому региону. Он приводит высказывание Жана Кокто, не раз возглавлявшего жюри в Канне: "Наградите американца — скажут, что вы продались Америке; наградите русского — скажут, что вы коммунист". Участие или неучастие России как кинодержавы в основном конкурсе по сей день рассматривается многими как лакмусовая бумажка отношения к стране, как дипломатическая победа или поражение.

Между тем сам, как мы уже успели заметить, фестиваль давно переориентировался с политики представительства стран на презентацию авторов. Сегодня не просто трудно, а невозможно представить ситуацию 1960 года, когда специальный приз был присужден лучшей национальной программе — советской: в нее входили, в частности, "Баллада о солдате" Григория Чухрая и "Дама с собачкой" Иосифа Хейфица. И если теперь наши соотечественники не каждый год удостаиваются путевки в Канн, в его конкурсную программу, это говорит не столько об упавшем престиже страны, сколько о том, что среди россиян-кинематографистов только считанные единицы имеют бесспорное имя. А прошлый и нынешний годы позволяют сделать вывод, что даже эти немногие не являются для Канна абсолютными величинами, а при определенных обстоятельствах и их работы могут быть отвергнуты. Пора к этому привыкнуть, как привыкают в других странах режиссеры не меньшего калибра, например Фрэнсис Коппола, чей фильм "Тетро" не был принят в конкурс каннской отборочной комиссией и в результате попал в параллельный "Двухнедельник режиссеров".

Впрочем, российское присутствие в Канне все равно будет весомым и шанс налететь на соотечественника на набережной Круазетт, в давке перед входом в кинозал или на эксклюзивном приеме на яхте, не говоря о многочисленных ресторанах города и его окрестностей, остается весьма велик. К счастью, помимо русских здесь будут и представители других народов, причем далеко не последние. Можно не сомневаться, что по каннской лестнице поднимется в эти майские дни немало знаменитых ног легендарных кинематографистов. Будут чествовать Бернардо Бертолуччи и Жан-Поля Бельмондо, на открытии покажут новый ромком Вуди Аллена "Полночь в Париже" с Карлой Бруни. А саму церемонию открытия проведет Мелани Лоран: ее козырь не только в том, что она снималась у Тарантино, но и в том, что девушка свободно владеет французским и английским языками. Vive le festival! Welcome to French Riviera!