Пацан строго шёл к успеху, не фартануло, масть не прошла


- На вас сейчас тот самый черный плащ, который так любили носить?

- Да. Я подражал Аль Капоне, другим известным гангстерам.

- В милиции рассказывали, что вы знаток Ожегова.

- Честно говоря, много литературы я не осилил - в основном бандитская тема интересовала типа вендетты, «Крестного отца». А что касается энциклопедий, то жаловал Ожегова и еще кулинарию - мать-то в ресторане «Кристалл» работала.

- Вы вроде бы даже выписки из словаря делали. Какие?

- Ну нравилось мне: это же 80 тысяч слов, и я оттуда выписывал - «гегемония», «олигархия», «аристократия»...

- Что о своей жизни думаете, Руслан?

- Нищета меня свела с ума. Все из-за нее. Наверное, знаете - четыре года держали в областной психиатрической больнице. Принудительно лечили, хотя я нормальный, просто не мог выдержать, чтобы не было нарушений. Вот это сильно подействовало, а еще смерть матери, которая в 1985-м кинулась под поезд. Начинал я со спецшколы, где был полный беспредел, спецучилища имени Макаренко в Макеевке - все эти печки-лавочки прошел. Если все в кучу собрать, то жалость у меня напрочь отсутствует. Вместо нее - полный караул. И жизнь моя несладкая.

- Руслан, в прессе пишут, будто бы Вы «очищали» Бердянск от скверны - женщин и девушек легкого поведения. Это так?

- В основном я хотел избавить город от всех психбольных, наркоманок, проституток, пьяниц и работяг.

- Чем работяги-то не угодили?

- В моем понятии самая высшая категория - интеллигенция, шоу-бизнес, торговля и сфера обслуживания. Всех остальных не признаю. И работяг в том числе.

- Просто как класс или считаете ниже собственного уровня?

- Как класс.

- Разве они виноваты в том, кем стали?

- Но раз есть, их надо уничтожать.

- А как определяли психических больных?

- Когда находился на «двадцатке» (зона, где Руслан ранее отбывал наказание. - Авт.), то был санитаром и познал особенности их поведения. После чего сделал вывод, что психбольных надо убивать, точно так, как Гитлер убирал всех «нечистых» и пытался вывести только арийскую расу. Чтобы общество было полноценным. Чтобы в нем были только те категории, о которых я уже говорил. Ну еще депутаты... А всю нечисть надо истреблять.

- И вы эту задачу выполняли, умерщвляя девушек и женщин, которых заманивали в свое жилище, а потом сбрасывая в сливной колодец?

- Уничтожить всю нечисть мне, конечно, было не по силам. Но потихоньку к этому стремился. Терпеть не мог нищету. Хотел любой ценой разбогатеть.

- Какой именно ценой?

- Завладеть какой-нибудь драгоценной вещицей, скинуть антиквару и уехать на родину, в Махачкалу, к отцу.

- Для достижения этой цели и знакомились с будущими жертвами?

- Нет, погибшие тут ни при чем. Но имел знакомых, от которых знал, где можно разжиться дорогой вещью. У меня было несколько вариантов.

- Назовете?

- Взять пистолет, застрелить владельца, забрать драгоценность, продать и уехать. Или воспользоваться ножом. Это без разницы. Таких точек, где есть дорогие вещи, было четыре.

- Музеи? Домашние коллекции?

- Скорее, домашние реликвии. Добытые, прошу иметь в виду, незаконным путем. Или на преступно нажитые деньги. Об этом мне было известно совершенно точно. И я хотел войти к этим людям в доверие, после чего либо застрелить, либо зарезать, чтобы забрать то, чем они владели.

- Вас никто не наделял правом лишать кого-то жизни. Считали себя сверхчеловеком?

- Как писал Бальзак, за всяким большим состоянием кроется преступление. По этой формуле и я начал смотреть на тех, кто жил нечестно.

- Следовательно, ставили перед собой две цели. Одна - избавить общество от людей «второго сорта», другая - наказать разбогатевших неправедным путем. Правильно?

- Именно так.

- Пришли к этому в силу внутренних убеждений, чтения литературы или, быть может, входили в секту сатанистов?

- Нет, в секту я не входил. Просто мне уже 30 лет, и решил, что в таком возрасте надо добиться какого-нибудь достижения. Нищету, еще раз говорю, я терпеть не могу, сам в ней вырос, поэтому хотел, образно говоря, запрыгнуть на коня, мгновенно обогатиться и уехать.

- Считали, что обогатиться, не убивая, нельзя?

- У меня нема таких качеств.

- Но вы же нигде не работали. И те, кто хочет уехать, поднатужившись, зарабатывают хотя бы на отъезд.

- Зарабатывать на жизнь честно - ниже моего достоинства. Вот организовать вооруженный налет на банк мысли были. Но я не видел в Бердянске людей, с которыми можно пойти на такое дело.

- А нашлись бы...

- ...Тогда создал бы организованную банду, возглавил ее и ограбил большой ювелирный магазин, ломбард, да что угодно, взяв хороший куш.

- Вероятность быть разоблаченным, а то и убитым во время налета не пугала?

- Тут ва-банк: все или ничего!

- Пришлось бы делиться с сообщниками.

- Не пришлось бы: зачем мне свидетели?

- Убрали бы?

- Конечно.

- Вы действительно любили смотреть остросюжетные западные триллеры?

- Действительно. И по сценарию некоторых моих любимых фильмов мог спокойно действовать в дальнейшем. «Однажды в Америке» - один из них. И другие неплохие. Имей я группу из пятерых человек, непременно действовал бы точно так же, как в фильмах.

- А не будь таких боевиков?

- Наверное, тогда подобные мысли в голову не пришли бы. А так они на меня сильно подействовали и зародили желания.

- Вы говорите о желании жить красиво, сытно, богато. Хотя хибара, куда приводили девушек, была в таком затрапезном состоянии... Почему?

- Я маскировался - чтобы никто ни в чем меня не заподозрил. Если б оборудовал жилье комфортнее, уютнее, это выдало бы меня с головой. А я носил маску, прикрытие.

- Для чего они были нужны, если жертвы не выходили оттуда живыми?

- Ну что вы, через мое жилье с 2000 года столько людей прошло!.. Самых разных категорий.

- Самых разных - это каких?

- Разве что депутатов мне было стыдно в свой сарай водить. А очень уважаемые и известные в городе личности приходили. Многие думали, что я совсем не тот, за кого себя выдаю, и в обществе стою хорошо.

- Как же удавалось их обманывать?

- У меня есть задатки гипнотизера. Могу обманным путем пробросить кого-нибудь. И не раз этим пользовался.

- Мне рассказывали, что вы называли себя Чингисханом.

- Не было такого. И меня так никто не называл.

- Был ли после задержания момент, когда вы покаялись в том, что совершили? Пожалели убитых?

- Сожалею лишь о том, что на начало апреля наметил пойти на большое дело, а теперь... Колье бриллиантовое, на которое я положил глаз, знатное - по годкам, ХVI или XVII век, думаю, не меньше 10 карат потянет...

- И сколько хотели иметь?

- Такая штучка стоит тысяч сто долларов.

- Я так понимаю, ничто бы вас не остановило в стремлении ее заполучить?

- Хоть десять, хоть двадцать человек понадобилось бы убрать - все равно.

- Не страшно вообще убивать?

- Нет.

- Жертвы просили о пощаде?

- Они находились под наркотическим допингом.

- Все?!

- Все.

- Вы им предлагали?

- Некоторым - я, некоторые - мне.

- Что за наркотики? Ширка?

- Опиум, марихуана... Вы спрашивали, жалею ли я о чем-то. Жалею, что не сумел развернуться в большом городе - Харькове, Донецке. А вот наш Бердянск маленький, и я тормозил.

- Если бы начали жизнь по-новому - чего б не сделали? Кому-то бы подарили жизнь из тех, кого даже нельзя похоронить, потому что приходится складывать по кусочкам?

- По правде говоря, жалко мне, пожалуй, одну Светку. Это моя любовь.

- И ее вы тоже - в колодец...

- У нас был настоящий роман, и заключили устный договор, как у сицилийцев: кто кому изменил, тот должен умереть. Света заслужила ножа, но вот ее мне жаль. Красивая. С жиру бесилась... А вообще я своих кумиров люблю и уважаю.

- Кто кумиры?

- Казанова. Сонька Золотая Ручка. (Далее следуют фамилии четырех жительниц Бердянска, которые из этических соображений опускаем. - Авт.).


- Каким видится будущее?

- Мое? В виде пожизненного заключения.

- Не обидно?

- Сам попал в тупик, так что обижаться или унывать нечего. Нищету одолеть не сумел, а светлое будущее не наступит уже никогда.

- Сами бы для себя какое наказание выбрали?

- Такая натура, как я, пожизненное заключение не выдержит. Посему - расстрел. Или цианистый калий.