Моя Хельга не сомневалась, что я верю в то, что говорю о человеческих
расах и механизмах истории, и я был благодарен ей. Неважно, кем я был в
действительности, неважно, что я действительно думал. Безоглядная любовь -
вот что мне было нужно, и моя Хельга была ангелом, который мне ее дарил.
В изобилии.
Ни один молодой человек на свете не столь совершенен, чтобы не
нуждаться в безоглядной любви. Боже мой! Молодые люди участвуют в
политических трагедиях, когда на карту поставлены миллиарды, а ведь
единственное сокровище, которое им стоит искать, - это безоглядная любовь.
Das Reich der Zwei, государство двоих - Хельгино и мое, - его
территория, территория, которую мы так ревниво оберегали, не намного
выходило за пределы наше необъятной двухспальной кровати.
Ровная стеганая пружинистая маленькая страна, а мы с Хельгой - горы на ней.
И при том, что в моей жизни ничего не имело смысла, кроме любви, каким
же исследователем географии я был! Какую карту я мог бы нарисовать для
микроскопическою туриста, этакого субмикроскопического Wandrvogel,
колесящего на велосипеде между родинкой и курчавыми золотистыми волосками по
обе стороны Хельгиного пупка. Если это образ дурного вкуса - прости меня,
Боже. Для психического здоровья необходимы игры. Я просто описал наш
собственный взрослый вариант детской игры "этот маленький поросеночек"...
О, как мы прижимались друг к другу, моя Хельга и я, как безумно мы
прижимались! Мы не прислушивались к тому, что говорили друг другу. Мы
слушали только мелодии наших голосов. В том, что мы слышали, было не больше
смысла, чем в урчании и мурлыканье кошек.
Если бы мы больше вслушивались, искали в услышанном смысл, что за
тошнотворной парой мы бы были! Вне суверенной территории нашего государства
двоих мы разговаривали как все патриотичные психопаты вокруг нас.
Но это не шло в счет. Только одно шло в счет - государство двоих.
И когда это государство прекратило существование, я стал тем, кто я
есть сейчас и буду всегда, - человеком без гражданства.