- А ЮАР, это что же, Африка - обеспокоенно спросил Аршавин, с любовью глядя на свои новые кальсоны от Бриони. - - Это же ведь х*й знает где. Да еще негры там небось, апартеид ебучий. Да и вспотеть можно.
- А Африка – это далеко от Лондона? – заинтересовался Павлюченко, до этого увлеченный раскрашиванием картинок в журнале Маленький гном.
- Вроде пиздец как далеко. А главное, как апартеид относится к татарам – Билилятдинов, до этого строивший рожи сам себе в окне иллюминатора, вспомнил, что его зовут Диньяр, за что он уже не раз был бит английскими люмпенами. А в африке ваще прирезать могут, подумал он и сказал – Может, ну его нах*й.
- На гавайях в это время неплохая рыбалка, говорят – лениво заметил Быстров.
- А футбол, болельщики, победы – завелся было Жирков, но Аршавин остановил его брезгливым движением румяных щек.
- Да пошел ты нах*й, лошара тамбовский. Что мне, болельщики, колбасы купят, што ле. А я в жару мучайся из за них. – А вам – Аршавин посмотрел на Игнашевича с Зыряновым – с такими еблами вообще лучше там не показываться.
- Чей то – обиделся Игнашевич – я вот женился недавно.
- Вот и ебись с женой – сказал Павлюченко – я так все время делаю, а в футбол пусть Акинфеев играет.
Вратарь с ненавистью посмотрел на англичанина и запел про себя – Вставай, страна огромная.
- Зато в ЮАР неплохое вино, говорят – заметил Семак.
- Вот и поедем туда туристами – заявил Малафеев – хотя мне то пох*й, я всегда как турист езжу.

Самолет с российской сборной заходил на посадку, а маленьком баре Марибора сидел Мутко и ждал Хидинка.
- Какая же сволочь этот президент – думал он – взять меня и отправить в отставку. – Ну вот х*й ему, а не рейтинг.
Тут пришел Хиддинк и, как обычно, заказал пять чашек капуччино за счет Мутко
- Сахар сыпь, не жалей, - заявил Мутко – да и вообще, есть одна тема.

Игра шла по плану, и все складывалось весьма удачно.
– Но как же заебал этот тамбовский лох – думал каждый раз Аршавин, глядя на свободного Жиркова, и не без удовольствия пулял мяч в аут.
Хиддинк, так на хаяву обожравшийся кофе, что еле стоял, постоянно спрашивал у Корнеева, нет ли у того табачку голландского.
- Тут не курят – говорил Корнеев
- Еще как курят – говорил Гус – а впрочем, иди на х*й. Я то в ЮАР по любэ поеду. Попроси ка Кержакова принести мне кофейку.
Корнеев, испугавшись слова х*й, зачем то отправил Кержакова на поле. Тот же, весь полет увлеченный онанизмом с сортире, про план Аршавина не знал.
- Ща как забью, и будет мне почет – мечтал он – а то съебались тут все в Англию, а я сиди, как мудак, на Петровском. Там и подрачить то негде.
Аршавин, увидел Кержакова, быстро к нему подбежал
- Если забьешь, тебя Игнашевич отпиздит – только и сказал он.
Такая перспектива Кержакову не улыбалась. – Все хотят меня отпиздить – жалел он себя, - а что, я не мужик, штоле - решлся он и дал пизды словенскому воротчику, и, возбудившись после объятий Корнеева, пошел по привычке дрочить в раздевалку.

- Че та какая то х*йня выходит - думал Медведев, сидя на трибуне – Вот командир был на прошлом матче, и наши выиграли. И нах*й я приперся из Сингапура.
Радовался лишь один Мутко – он уже договорился с Абрамовичем о курировании роста травы на Стенфорд брижд и злорадно смотрел на Медведева
- А вот нех*й было меня увольнять. Че я, с норвежцами што ли вопрос не решу. Судья по любому пидарас, я уж с пидарасами я всегда договорюсь.- радовался он.
- Ну вот – сказал Аршавин – теперь можно и вина попить.
- А то – обрадовались игроки и захлопали.
И только Акинфеев молча пил минералку. Вот уеду в Манчестер и убью нах*й этого румяного гаденыша, думал он. Будущее всем рисовалось весьма в радужном свете