расскажите, пожалуйста...

Спустившись в убежище женщины, Чиклин наклонился и поцеловал ее вновь.

– Она уже мертвая!– удивился Прушевский.

– Ну и что ж!– сказал Чиклин.– Каждый человек мертвым бывает, если его замучивают. Она ведь тебе нужна не для житья, а для одного воспоминанья.

Став на колени, Прушевский коснулся мертвых огорченных губ женщины и, почувствовав их, не узнал ни радости, ни нежности.


Ятаган? Огонь?
Поскромнее,- куда как громко!
Боль, знакомая, как глазам - ладонь,
Как губам -
Имя собственного ребенка.



– Это не та, которую я видел в молодости,– произнес он. И, поднявшись над погибшей, сказал еще:– А может быть, и та, после близких ощущений я всегда не узнавал своих любимых, а вдалеке томился о них.


B нищей памяти впервые
Чуешь вмятины слепые
И торчат, как щуки ребрами, незамерзшие катки,
И еще в прихожих слепеньких валяются коньки.


Мне невероятно обидно
что меня по-настоящему видно.
Еще есть у меня претензия,
что я не ковер, не гортензия.
Мне страшно что я двигаюсь
не так как жуки жуки,
как бабочки и коляски
и как жуки пауки.