| активный пользователь
Сообщения: 1,408
Регистрация: 10.10.2006 Откуда: Санкт-Петербург | 
18 октября 2007, 19:30
| | |
#1 (ПС)
| Мeanna - Пьеса. Полуфинал баттла прозы [2_17 - бедные судьи, простите, я должна была это написать]
================================================== =======
от автора
реальные события и люди, 2005 год, имена не меняла; убейте за длинный текст, но человеческую судьбу не загнать в 3 листа формата А4. правила пьесы, во всяком случае, пыталась блюсти.
Основные действующие лица – Эльвира, Марина, Сергей. Рассказчик, то бишь я, особняком.
Темно-зеленый (посвящается всем памятным датам, и моему 19 октября лично)
Все это писала сегодня ночью. Вы не обрадуетесь, не найдете здесь ничего красивого, только расстроитесь, может быть. Может, история вас не заденет совсем. Если с утра настроение было хорошее, не читайте.
================================================== ===================
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ - пролог
19 октября, Нижний Новгород, остановка площадь Лядова, главный пучок артерий, магнит аварий и пробок, место встречи и точка отсчета. Я возвращаюсь домой на съемную квартиру, хотя какое к черту возвращаюсь, только собираюсь, но у меня из этой затеи ничего не выйдет. Звоню своему тогдашнему парню, что живет на речном вокзале, сказать что-то хорошее, соскучилась. Стою перед маршрутками.
я: алё, ты где... дома? вот и хорошо. давно не виделись)).... я люблю тебя)
он: и я тебя, зай...
я: а что таким голосом?
он: ...
я: почему молчишь? ты обиделся или что-то произошло? давай я к тебе приеду.
он: насть, в этот раз не получится, у нас такое... такое случилось...
я: да что, в чем дело то… не молчи.
он: настя ... Эля умерла.
я: что?!
================================================== ===================
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ - воспоминание
Я у него дома, помогаю ему пересдать экзамен по русской литературе; читаем Гоголя, Островского, “Слово о полку игореве”, ворошим в моей памяти то, что я забыла и закладываем в его голову то, чего он не знал. Перерыв, мы устали.
я: у тебя есть что поесть?
он: сейчас посмотрим. /бежим на кухню/ актуальный вопрос, можно - ты умеешь варить макароны?
я: ...ну (....) я знаю только, что это делается на плите и с помощью воды, вряд ли что-то большее) лучше спроси что по части литературы) ууу, у тебя и холодильник пустой. бомж пакеты не в счет, я их не ем. давай так, ты тут с плитой воркуешь, помешиваешь, пробуешь, а я сбегаю за мясным чем-нибудь, где у тебя тут магазины в округе? Айй, не маленькая, найду. Все давай, дуй, а я полетела.
он: погоди, я тебе денег дам.
я: иди к черту, следи лучше за огнем, а то твоя мама во всем меня обвинит.
/звук поцелуя, звук дверного замка/
ах, эти собаки у тебя во дворе и лестницы с дырявыми ступеньками.
Возвращение по прошествии 15ти минут; застаю в комнате почти все семейство. Помимо маленькой девочки Лизы, которая итак провела все это время с нами, в комнате обрисовались еще мама Сергея Марина и приживалы, не знаю кто - Паша, которого все дружно называли Пафиком, и некая девушка с оплывшим лицом, да и вообще свинообразной наружности, не внушавшая мне никакого доверия. Понятно было одно - ушлая баба; годов 23х, гражданская жена Пафика, по всей видимости еще и гулящая. В дальнейшем будем звать ее С., ибо имени ее я не помню и вспоминать, честно, не хочу.
ракурс такой: комната с колонками и хип-хопом из них (затея Сергея), ковер посреди комнаты, на нем играется полоумная девочка Лиза, по комнате разбирают отношения Пафик, Марина и некто С..
Марина: Паша, ты звонил, что там с машиной? этот ублюдок твой друг будет разбивать мои машины, а я платить за их ремонт? За чьи деньги вызвали эвакуатор? почему я вообще обо всем узнаю последняя?!
//Марина женщина 42х лет, с грубой обвисшей кожей лица и шеи, ярко окрашена в белый, коротко пострижена в панк, обвешана золотом по рукам и ногам, говорит неимоверно хриплым, насквозь прокуренным голосом, молодится, одевается модно. Весь ее вид говорит о бурных годах юности, когда ничего не жалелось. Ах да, четвертый раз замужем. Держит ресторан, бар, несколько квартир и машин, в том числе сдает/на прокат, имеет связи в ментовках и психушках, баба-генерал, мужик-в-юбке. Но меж тем, если дело коснется помочь кому то, всегда отзывчива, опекает даже малознакомых как мать родная. Тонкий психолог, владеет профессиями повара, швеи, парикмахера, несколькими экономическими. Ультрасовременна, одобряет хип-хоп сына. Глава семьи.//
Паф: Марин, я сам что ли рад? он говорит, мол, виноваты менты, мол, его подрезали перестраиваясь в крайний левый ряд, но разве кому что докажешь.. придется платить... он говорит что-то около 20ти штук...может, сука, брешет, пока не знаю.
Марина: ну ни хуя себе. ты у меня официантом знаешь сколько ночами будешь пахать пока мне эту сумму не выплатишь? потом подумаешь, прежде чем мои машины самовольно друзьям покататься раздавать... В этот раз я просить у ментов не стану, итак дело Олега темное.
Все трое уходят собачиться на кухню, курят, листают справочник по правилам ГИБДД, звонят на мобилу тому самому другу. Макароны уже прокараулены, мы с Сергеем сидим напротив компьютера, я разглядываю его замусоренный рабочий стол, он переключает музыку и добавляет громкости, так что стены трясет, марина кричит “заебал” и он убавляет звук. Распахивается входная дверь. У нас второй этаж, здание коммунального типа. На этаже все комнаты идут от одного коридора, что за стальной дверью; проход завален всяким барахлом, на бельевых веревках сушатся тряпки жильцов, всюду торчат поломанные велосипеды, рваные скакалки мешаются под ногами, о них постоянно спотыкаешься, когда идешь. В общем, какой дребедени только нет. Я в этой квартире второй месяц в статусе гостя, уже стерпелась. Бегают, правда два бульдога, что меня стесняет, я не люблю собак.
Итак, заходит девушка. Высокая, стройная, красивая, но вся в слезах; кипит эмоциями, переходящими в истерику. “У нее странный цвет волос,” – первая мысль, мелькнувшая у меня в голове. - “белое каре с красным подбоем внизу..” Смотрелось это диковато, похоже было, что ей на голову опрокинули пузырек с перекисью водорода.
/из кухни высовывается внимательный (чуткий?) голос Марины./
Марина: Кеда? что опять такое случилось, кто тебя обидел, моя девочка.
/она подымается со стула, заходит в гостиную и обнимает девушку, та плачет, закусывая ткань своего рукава, потом отстраняется от Марины и плюхается в кресло, закрывая лицо кистью одной руки. Лицо ее краснеет и набухает от слез, глаза заплаканные узятся./
Кеда: они надо мной смеялись сегодня, представляешь, снова смеялись... но это же не специально, как они не понимают!…
Марина: ты была у врача сегодня на приеме?
Кеда: да, именно от него я возвращалась. села на трамвай, еду стоя, все хорошо.. даже не заметила как у меня в глазах помутнело, и я... и я....я упала в обморок прямо в трамвае, /захлебывается слезами, навзрыд еле проговаривает/ мне было так стыдно, хоть сквозь землю провались. я упала и надо мной смеялись, я слышала это, слышала смешки! один мужчина поднял меня и как мешок вынес на руках из вагона. я больше не могу так. уже четвертый раз. я боюсь ездить в транспорте...../падает лицом в подушку/
С.(голос с кухни): вот и сиди дома. Скоро начнешь на работе за барной стойкой перед посетителями в обмороки падать. /смеется, Паша тоже подтрунивает/
Марина: да замолчите вы!
/те уходят в отдельную комнату, перемещение Кеды и Марины на кухню, мы с Сергеем продолжаем обучаться у себя, о чем идет разговор за стенкой, я не знаю, но по утихших стенаниям ясно, что дело идет на поправку, девушка успокаивается./
я: а кто эта девушка, и почему ее Кедой зовут?
он: да так, мама ее опекает, что-то вроде приемной дочери, но у них бумаги не оформлены. у нее родители год назад, наши хорошие знакомые, правда, спившиеся, поубивали друг друга, да так, что во всех 8ми комнатах по стенам кровь и мозги были размазаны... Кеда одна осталась. Кедой мы ее зовем, или кроссовком, не помню уж почему, привязалось как то. да сама она, посмотри, какая пацанка, в чем ходит)
я: и правда. как ребенок в майке на вырост. но симпатичная. сколько ей?
он: 20. а вот эта Лиза...ты спрашивала, кто такая...это ее дочь, Кеда родила ее, когда ей было 16, хотела бросить в детдоме, но мама настояла взять воспитывать. Кеда ведь из неблагополучной семьи, в 15 сбежала из дома к мужчине какому-то, который ее подобрал, в 16 родила. Глупая она, Кеда, кроссовок, всю жизнь загубила свою. У обеих еще не в порядке с психикой. Вон, слышала, она в обмороки падает?
я: ну да, но обмороки это еще не признак, я тоже пару раз падала.
он: дело не в этом... родители ее последние подонки были на самом деле, но мы уж под конец обо всем узнали... мамаша, когда денег на бутылку не хватало, продавала Кеду мужикам во дворе, так в 14 она и пошла по рукам. Нервы все сорвала, мужского пола боится теперь. Доченька у нее даун, подрастает чудовище, кошмар, пиздец, невменяемая. И ко всему этому в добавок у нее брат был, у Кеды. Так два месяца назад прыгнул с многоэтажки, с дома напротив их семейного, где оба жили, приземлился лицом вниз на козырек, сгребать практически нечего было.
я: ужас...бедная девочка. //мне 16, сергею 16, паше 21, с. 22, марине 42, кеде 20//
он: не то слово.
я: а Лиза...она чья дочь... знаешь, .я почему то как ее впервые увидела, подумала что твоя…
/не успеваю договорить/
он: ЧТО? ахахахахахахахахахахаха))
/выбегает из нашей комнаты, в припрыжку через гостиную на кухню, там уже сидят все добрые, сытые, перекурившие и перенервничавшие/
он: Кед, мам, вы представляете, что мне настя заявила? что Лиза это наша с тобой, кроссовок, дочь!
/все заливаются звонким, обидным мне, смехом. Потом открывается дверь в мою комнату, на косяк облокачивается та самая девушка, с сигаретой в одной руке и пачкой в другой. /
кеда: ревнуешь, значит? Лизе моей уже 3, Сереге всего 16, это смешно, не смей. Есть будешь?
я (сконфуженно): да не отказалась бы.
/она принесла мне какой то странный борщ, ржаной хлеб, пожелала приятного аппетита, улыбнулась и пропитала меня хорошим к ней отношением. Похлебка была отличной, уникальной и талантливо приготовленной, я вернулась на кухню салютовать поварихе, она была уже одна, тоскливо докуривала последнюю сигарету в пачке, но завидев меня приветливо разулыбалась. /
я: а ты хорошо готовишь. Сергей, думаю, представил меня, Настя. а как тебя по нормальному звать?
кеда: Эльвира, Эля, очень приятно)
================================================== ===========
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ - дорога
я: что?! как это умерла...ты говорил ее два дня не было дома, она потерялась и вы ее искали, думали заявление писа...аа....ааааа....а как это произошло, несчастный случай?...
он: нет, она покончила с собой.../слышно, что говорить ему трудно/
я: а где она сейчас.
он: в морге. мать начала вчера обзванивать морги и в одном сказали девушка похожая на вашу прибыла, разбилась, 20-22года
я: так я могу приехать?...я все таки немного ее знала...
он: не стоит, не сегодня, мои итак воют навзрыд, я тебе потом все расскажу. Хотя можешь завтра, да, завтра, приезжай на похороны, если не боишься, хотя я бы не советовал, наверное это будет страшно, ни разу при таком еще не присутствовал. сам поверить в это до сих пор не могу толком, как так... завтра в два, улица Ильинская, дом помнишь, в который тебя вселить хотели, когда жить было негде? вот туда, ровно в 2 вынос тела, приедь чуть пораньше. мне так плохо, ты не представляешь... никогда раньше такого не испытывал. Какая то тяжесть потяжелее любого камня нашейного. Боюсь тебе будет плохо от увиденного.
я: я все таки почти член семьи, я должна быть. не спорь, завтра я буду.
И действительно на следующий день я была. Теперь уж не сказать, правильно ли я решила, что поехать стоит. Кто знает, кем бы стала без этого дня я потом. Возможно, совсем не тем, кто сейчас. И этого рассказа точно не было бы.
Мы с Сергеем сидели в машине. Он на переднем сидении, я на заднем. Впереди, на месте водителя, сидела Лиза, она резвилась и капризничала, просила купить ей кока колы или шоколадку. Было горько слышать это, девочка не знала, сейчас поедут хоронить маму, единственную родню ее и что после этого дня она останется сиротой. Правду она когда-нибудь узнает от доброй дяденьки или тетеньки, которые расскажут, что ее мама не трагически погибла, а покончила с собой выбросившись с 14тиэтажки, но это будет потом. Пока же ребенка решили не ранить и ничего не сказали ей. Скорее всего так было правильно. Но Сергей все-таки одергивал Лизу.
он: хватит баловаться, сейчас накажу.
я: не трогай ее. она самая несчастная из нас сейчас, хоть и не понимает.
/Нас вызвал из машины Пафик./
- Там бабушки всякие в комнате с телом причитают. Если хотите посмотреть на это, зайдите, гроб потом закроют. Потому что выглядит она безобразно.
- Ты ее видел?
- В морге на опознании. Определили, что она, только по кольцу на пальце. Глаз у нее нет, лица тоже, она вообще плоская. /сказал он и криво усмехнулся, от чего меня передернуло. паша был конченым циником. Сергею тоже этот жест не понравился/
Мы поднялись в полудеревянный дом по высокой лестнице. Я вспомнила это место. Некоторое время назад меня и правда хотели туда вселить, но я испугалась того что в доме 8 комнат, а соответственно 8 жильцов-семей, на дверях нет засовов, даже из входной вынут или попросту украден замок. И полно кавказцев. Меня в этом доме представили перед жильцами невесткой.
Мы отворили дверь, на которую нам указали. Комната была пуста, мебели по минимуму, две лавки (что меня поразило, абсолютно деревенские по виду) по краям, по центру стоял гроб на двух стульях, покрытый белой непрозрачной то ли занавеской, то ли скатертью, над гробом склонились две старушки и что-то тихо нашептывали друг другу, в руках держали образы. Мы сели на лавку и замерли, буквально не дыша. По комнате витал страшный запах, не скажу что мертвого тела,
не сталкивалась до этого с мертвыми телами, но в тот момент поняла, что это тот запах. И было с чего ему распространятся. Под гробом между двумя подставленными стульями стоял обыкновенный металлический таз. Он принимал в себя ту самую жидкость, которая убивала комнату своим испарением. Из гроба в таз сползало нечто темно-зеленого цвета, негустое, звучно капая и не думая останавливаться. Нам сказали, что так тело обезвоживается, сохнет.
Прибежала Марина менять таз.
Если бы меня предупредили, я бы зажмурилась. Хотя... любопытство перебарывает даже самый леденящий страх. С гроба сдернули скатерть до середины, обнажив всю верхнюю часть покойницы. Картинка так резко ударила прямо с мозг и мне и моему спутнику, что мы резко отвернулись, отпрянули, и Сергей стал повторять как завороженный, весь день:
- пиздец...пиздец....эля....
В гробу лежал не человек, а буквально кусок разделанного мяса, но не красного, не розового, не белого и не черного цвета. Темно-зеленого. Это объясняло цвет жидкости. Мы поспешили уйти, вернулись в машину. Мне представилось, как Марина мыла в ночь перед похоронами этот труп и как одевала его в свое белое свадебное платье.
мы были выброшены на обочину старой жизни из быстро мчавшегося авто.
================================================== ===========
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ – вечность, конечно, бесконечна...
Мы ехали чередой машин, сменили одно, другое, третье шоссе, на юг.Три легковые с родственниками, друзьями и сочувствовавшими, одна с телом - ПАЗик вроде обычной маршрутки, но плотно зашторенный синими занавесками. Сделали остановку только в одном месте, где надо было купить временный деревянный крест.
я (Сергею): узнай, пожалуйста, на которое кладбище мы едем и где мы сейчас.
/Сергей подозвал мужика, торговавшего плитами-надгробиями./
сергей: а что это за кладбище неподалеку, не знаете? куда едут все машины через вас?
мужик (улыбнувшись): так Федяково, молодой человек, деревня Федяково. вы уже за городом, если не успели заметить. сюда обычно бедняков и самоубийц свозят, только здесь их церковь хоронить разрешает. у них с этим, знаете ли, строго.
Захлопнули двери и караван поехал дальше, по неровной ухабистой дороге, все время подпрыгивая и застревая в грязи, дождь сильно размыл дороги превратив их в ловушку для городских изнеженных машин. Свернувши с трассы, мы ехали через поле, вдали которого на самом краю виднелись кресты.
Что больше всего оскорбило меня в церемонии прощания, так это ее быстрота. Я всегда думала что погребение - долгая процедура, занимающая полдня как минимум, с обязательной музыкой и ковровой дорожкой. Но какая музыка и какие дорожки, когда мы за чертой города в лесу и по колено в грязи, причем в особенной какой то грязи, она не отмывалась потом неделю от одежды.
Марина: несите сюда...аккуратнее...осторожнее, ставьте.
/поставили все на те же два стула. с нами был человек, по видимому, могильщик этого кладбища, он пришел показать нам место, где выкопал яму/
Марина: а где наш Олеженька, вы говорили, рядом?
могильщик: пару шагов отсюда, вооон там, видите, узнаете? ваш Олег лежит. а вот здесь Эльвира будет. вам же удобнее посещать сразу обоих.
марина: да, спасибо вам...
я (шепотом Сергею): а кто такой Олег?
сергей: я тебе рассказывал про брата, что с крыши сиганул еще до Эли? вот это он, два месяца назад он... и еще... знаешь... она с того же самого балкона, того же дома прыгнула, мне сказали, и упала на козырек что и брат ее. Это неслучайно, конечно, она специально так сделала. Дура Эля, дура...
Открыли гроб, началось прощание с усопшей. Прежде чем опустить тело в землю положено целовать покойного в лоб или в ручку. Так как лица у Эли больше не было, все подходили к ручке. Я наблюдала издалека, подойти боялась. Бледно-зеленую кисть ее, которую я до сих пор, закрыв глаза, отчетливо помню, перевесили через край, от одного вида только этой несчастной ручки меня колотило. Я бросилась к Сергею, вцепилась в него и громко рыдала, мне было стыдно, ведь никто уже не плакал, они успели потерять все слезы накануне, а я просто не могла держать себя в руках, слишком потрясло, мы дрожали, я кусала запястья чтобы не хрипеть, никогда так не плакала; что это было за чувство? непоправимости, жестокости и несправедливости, ведь эта девочка должна была жить. Сергей не мог меня утешить, так как сам стоял лицом к гробу. Я отказалась подходить целовать ручку, побоялась получить шок на всю жизнь и мучаться потом кошмарами. То, что я увидела с расстояния двух метров, итак вполне впечатлило меня до судорог.
Эля была действительно плоская. Лицо человека упавшего с высоты 14тиэтажного дома не похоже больше на лицо. Глаза ее лопнули и вытекли видно сразу, некогда стройные черты лица - нос, губы, лоб сравнялись в единую плоскость, черты были неузнаваемы, нельзя было даже точно сказать, что это была женщина. Марина после твердила, что ни за что бы не поверила, что это ее девочка, если бы не факты. Лицо с пустыми глазницами вызывало больше чем жалость, оно опускало на дно, выворачивало, цепляло и подкидывало на леске вверх, оно не давало дышать и жить спокойной прежней жизнью, когда кто-то, там, полутора метрами ниже, потерял этот мир навсегда.
================================================== ===========
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ - последнее
Потом было много всего. Поминки, на которых не столько вспоминали, сколько ели и молчали, рыдания перед монитором с фотографиями Эли, я даже унесла их к себе домой, всем было понятно зачем, мне разрешили. Коробило то, что на обратном пути с кладбища Марина, С., и Паша смеялись, вспоминая какие то случаи из жизни с Кедой, да и просто, не к месту рассказывали истории. Я сидела на заднем сидении, и, пораженная произошедшим и происходящим, мелко дрожала, слезы не могли остановить своего бега из глаз.
Марина: Настя, на тебе лица нет. ты же ее совсем не знала, Элю то.
/я ничего не ответила/
сергей: посмотри мам, как ее трясет. тебе холодно?
я: да...немного
сергей: а ну дай свои руки сюда...боже мой, леденющие.
/всю дорогу он грел мои руки своими и просил перестать плакать. я не могла. в горле эти слезы стали комом, говорить было невозможно, да и нечего/
Мораль сей басни такова. Эльвира приревновала единственного мужчину, которого любила и которому доверяла (кстати они успели пожениться) к какой то малоизвестной бабе, устроила при гостях семейную сцену, бросила все и уехала в город на такси. По дороге она изрядно напилась и забыла о том, что у нее есть дочь, муж, родственники... она взяла с собой только обиду. Попросила таксиста притормозить возле 14тиэтажи и подождать пару минут, но уже не вернулась. Он видел этот прыжок. Каково таксисту, я сказать не берусь. А вот муженек Эльвиры на похороны не явился. Больше того, он отказался помочь материально с похоронами и под конец сказал, что Лиза не его дочь и воспитывать ее он не намерен. Вот ради этого человека она прыгнула. Могила девушки затеряна, я два раза пыталась ее отыскать сама, но тщетно. Мы с Сергеем расстались через месяц, это событие было одной из причин. Я стала раздражительнее, легко срывалась на плач. Зиму 2005-2006 пережила с трудом, одна в трех комнатах пустой квартиры - вечерами забивалась в угол и кому-нибудь звонила, чтобы только не оставаться одной в тишине. Это называется мания преследования, когда кажется, что за спиной у тебя кто-то есть. Не дай бог кому-нибудь из вас такое пережить. Это ощущение неизбежной смерти, ежеминутно, это дикая паника, это боязнь опустить ногу с кровати, это вечное оборачивание назад и подкожный страх. В темных окнах среди зеленых листьев мерещились живые лица без глаз. Это прошло весной и возвращается теперь редко. Я часто хожу на это место, откуда улетели брат и сестра. Туда как-то тянет. Самое загадочное в том, что я видела всю мерзость последствий, ощутила тяжесть утраты человека, который свел счеты с жизнью таким образом, причем еще малознакомого, а что бы если друга лучшего? а дочери?, но несмотря на все но, это место притягивает как магнит, как у петли – одна точка и для начала и для конца. Как знаете, часовщик заведет часы, которые до этого стояли, и знает ровно на сколько хватит их завода. Вот и я знаю, что если я, то где. Это не крик спасите-помогите, не подумайте, мне не нужны слова в защиту жизни, я их сама прекрасно раздаю, но вот знаете, сердцем чую.
Не поступайте, пожалуйста, так же, это цепочки.
Спасибо. |
