Наверняка каждый из вас смотрел за эти 7 дней хоть раз новостные выпуски и видел в репортажах ситуацию, которая происходит у нас в Кыргызстане... Вот, находясь в центре этих событий мне и навеялось данное произведение...


П р о л о г.

Когда-то лесом правили мамонты. Большие и страшные. Ленивые и важные. Звери боялись их, братались с ними, ругали за глаза и улыбчиво кланялись при встрече.
Ушли мамонты из лесу. Состарились, потолстели и ушли. Большие и обиженные. Постаревшие и сварливые. Обрадовались звери - жизнь настала привольная и веселая. Только кланяться стало некому. Не могли звери жить без поклонов.

С к а з к а.

Собрались они однажды всем лесом, прогнали последнего Мамонта, задержавшегося по немощи, и стали думку гадать: кому поклоны бить, кого ругать из-за угла, кому песни славные петь?
Позвали Льва. Странный был Лев, добрый и тихий. Гривой не вышел, зато грамотам обучен. Стал Лев править лесом. Смущался поначалу и кланялся долго всему, что мамонтов напоминало. Потом остепенился, грива не выросла, но рыком обзавелся. Не то, чтобы рябь в коленях, но овцы дрожали. И стали Льву кланяться:
Царем Лев был неважным, и охотился с трудом. Но подрастали львята, ветвилась семья гривастая. Лес то был невелик и густотой не жалован, да и живность весом не подбиралась. Овцы тощали, а мяса львята ели не меряно: Самки ворчали - Лев суетился.
Осунулся и озверел царь леса, скалиться стал, зверей понукать и овцами ручными обзаводиться. И себе на старость мясо, и детям потеха от пуза:
Стали звери серчать и ворчать. Травку сочную истоптали овцы львиные, мясо пожрали гривастые потомки. Решили звери прогнать Льва. Боязно было, но больно хотелось есть.
Стали звать в помощь зубастых, да клыкастых. Чудищ хищных, тех, что Лев искусал по неведению. Решили Льва пощипать, да овцами львиными откушать.
Сорвали с цепи Пса Служивого. Позвали Кота Мартовского из теплой опушки:
Норовист был Пес, хитер Кот. И силами не бедны и с повадками львиными не понаслышке знакомы. Стали те порознь измышлять, как со Львом совладать, да шкуру уберечь.
Страшно стало, но в спину звери дышали. Назад пятиться - затопчут окаянные. На логово львиное гонят. Волки хвосты покусывают, газели пятки топчут, мыши свистом изводят. Велико искушение со львом совладать, да так, чтобы чужими зубами. Да так, чтобы Пес с Котом не передрались, львиное царство разрушив. Да так, чтобы явствами поляны исполнены:
И пошли за львиной долей клыкастые. Дрожь в лапах, стук в зубах - не то каяться, не то драться: Куснули разок, куснули другой: Взвизгнул Лев - давно, видать, не кусан. Да от страха чуть дух не испустил. Бежало гривастое племя, бежало стыдливо и бодро. Взблеяли овцы ручные, да не до них было царевому роду. Страшные твари топтали львиную гордость, унесенную в даль холодную.
Шумно делили львиное царство звери лесные. Кусались, давились, икали, бранились.
Добро львиное делить второпях - дело не простое. Овцы потешные изметались, мыши извелись. Клыкастые, да когтистые игриво метались по лесистым просторам.
И снизошло чудо. Породнились Пес служивый с Котом Мартовским. Побратались нервно, но прочно. Велика сладость мяса овечьего. И важно стал Пес рычать, и величаво Кот мурлыкать. Дурно звучали их дружные песни, не клеились звуки союзные. Но лесом править и так сходило. Другим неповадно было ворчать. Затаились звери лесные, боязливо взирая на дружбу потешную.
И катился лесной народ по истоптанной голодной дорожке. Истощали овцы пуще прежнего, изголодали плотоядные по жирному мясу.
Пошла молва по звериным дорожкам о том, что Пес да Кот, хоть и весом поменьше, да аппетитом не обижены. Кот к тому же по марту размножался нешуточно. Котята кушали славно и рыкам обучены сполна.
Решили звери прогнать гонителей, смести сместителей, искусать кусателей. Страшен был Лев, но беззуб и труслив. Зубасты Братья КотоПесные, но необучены хитростям лесным сполна, не окружены овцами верными доверху.
И явились в логово двоецарское самые шустрые, да громогласные.
Как Льва прогнали вы, зубоскалы, так и мы вас прогоним. Шерстистые лапы есть у нас, клыки, пусть и молочные, да норовистые. Мясо овечье нам сподручнее кушать самим, чем крошки охоты царской собирать.
Явились Кабан-Хмуровзгляд, Медведь-Труднослов, Лис-Письмоглот, Олень-Быстробрюх, Жераф-Громкосвист, Дятел-Долгозвон, Куропатка-Суетушка и другие суматошные животины вподвязку.
- Мяса давайте, Побратимы потешные.
- Травы сочной хотим на плешивой поляне изведать.
- Дайте шкуры овечьей и сала.
- Солнечных зайчиков деткам для игрищ.
- Всем угодите, или царство отдайте. Сами будем овец пасти, да траву косить мартовскую.
И сгустились тучи чернявые над головами царскими, и заблеяли овцы пуще прежнего. И зачастили шарики шкодные из-под курдюков испражненьем послушным, и усыпались поляны густым запахом:
Засуетился лес, задрожали травинки: Души усопших мамонтов изрыгали огни небесные, удивляясь игрищам славных потомков. И плакал изношенный лес слезами отчаяния и безответности:

Э п и л о г.

А где-то вдали, на дремучих болотах возбухала новая поросль:
Три славных друга - Лебедь, Рак и Щука братались в новом веянье, новую гармонию измышляя. Кабанов, да медведей ретивых прогнать, чтобы заблеяли овцы по-новому, неизведанному, наистоптанному:

М о р а л ь.

На каждого лютого зверя всегда найдется новый зверь, на каждую хитрость новая хитрость, на каждый рык - новое ворчание. Все меняется.
В добром лесу только овцы по-настоящему вечны в своей послушной испражненности: Аминь.