Я путешествовал с братьями по оружию из одного в другой мир,
Получая эйфорию за каждый новый открытый передо мною вид.
На моем пути оказались вечность, слава, город семи холмов Рим,
Где люди умирая пели демиургам беззвучно свой гимн.

Ангел неземной красоты пролетал надо мной во плоти,
Кто же знал, что этот вещий сон кровь породит.
Из багровых узоров рисунками ткали с честью простыню,
Под шум завывающих криков, пел песню Вельзевул.

Умирали и возрождались преподы отцов,
Вокруг них кулуарно танцевали демоны грехов.
Каждый день приближал к порогу млечных утопий,
Ведь люди не могли избавиться от своих вечных фобий.

Бесконечные войны, целью которых служили деньги, власть,
Для самозванцев на олимпе решать судьбы людей бремя всласть.
Небеса плакали под гнетом пекла безумия,
Преданность культу доказывали полетом в жерло Везувия.

Ежесекундная переоценка собственной ценности,
Перетекала в уничтожение преемственной наследственности.
Мой путь ни когда не шел по одной тропе из трупов,
Ведь я всегда мог свернуть и побежать прочь по горе с испугом.

Вокруг царил хаос, плач, смерть на каждом шагу,
Но тут я увидел ее и понял, что больше так не могу.
Девушка склонившись над телом мужчины рыдала в истерике,
Понять и облегчить эту скорбь не помогли бы даже учения в эзотерике.

В лике девушки был тот самый ангел из моего сна со скорбью на душе,
Я схватил и потащил ее прочь от битвы в заросль камышей.
Она горька рыдала, вырывалась и била меня по лицу,
Но я терпел и тащил, уронив свою верную палицу.

Шли дни, недели, месяцы, горе Агриппины превращалось в тлеющие угли,
Но рваные шрамы судьбы не затягивались как и не заканчивались душевные муки.
Я полюбил ее еще во снах и наяву с каждой секундой любовь все больше росла,
Между нами размывались кисельные берега и больше не было из недоверия моста.

Мое сердце стало ее сердцем объединившись в нечто единое,
Запечалилось на века в памяти ее личико вечно милое.
Отпечатки улыбок высечены мрамором на стенках храма души,
Создам оплот из счастья и радости для нашего замка мечты.

Время всей моей жалкой жизни не хватило бы с ней провести в объятьях,
За ее грехи готов как Иисус повиснуть на распятие.
Вечности не хватило бы мне, что бы лицезреть неписанную красоту,
С ней я счастлив и готов исполнить ее любую мечту.

С такими мыслями я засыпал каждый день проведенный с моей второй половиной,
Но пробежала тень и я просыпаюсь с ножом у шеи, чувство как будто явка с повинной.
«Это ты убил мою вторую половину в тот день когда забрал меня, я не могу тебя простить» - и движением дернула рукой,
Мои последние слова ей вторили: «А я тебя прощаю, моя любовь» ...